В поисках красного дракона

— Впервые слышу. Хотя насколько я понял, все дети в Небыляндии сами выбирают себе имена.

— Да, — подтвердила Лора Липучка и вытерла нос рукавом, прежде чем Чарльз успел подсунуть ей носовой платок. — Все равно спасибо, Чарльз. — Она сунула платок за пояс.

— Не знаю, как вы, но лично мне не терпится взглянуть на эту «Небыляндию». Отправляемся? — потер руки Джек.

— Разумеется, — сказал Джон.

— Ой! — воскликнула Лора Липучка. — Чуть не забыла!

Она пошарила за поясом и вытащила записку, написанную на знакомой кремовой бумаге, столь излюбленной всеми Хранителями. С широкой улыбкой девочка протянула слегка замятый листок Джону.

Остальные придвинулись ближе, Джон развернул записку и прочел:

«Джон,

Пока наша юная подруга Лора Липучка показывала мне свои крылья, мы обнаружили кое-что еще, что осталось в твоей машине. Полагаю, теперь это кое-что уже у тебя, и ты сочтешь его полезным.

Послание было от Питера, и, следовательно, в эту историю вовлечены и Небыляндия с Пропавшими Мальчишками. И теперь путь только один.

Слова для открытия портала находятся на стр. 42.

Помоги вам бог.

Сэр Джеймс Барри»

Джон открыл «Географику» на указанной Джейми странице.

— Выглядит до ужаса знакомо, — задумчиво пробормотал он. — Это на самом деле остров Архипелага?

Берт вгляделся в страницу поверх очков:

— Должно быть, хотя я там раньше не бывал.

Остров по форме напоминал чашку, широкую наверху и сужающуюся в виде тонкого перешейка, а потом снова расширяющуюся подобно небольшой подставке. Надпись вверху страницы гласила, что это остров «Отунно».

— Отунно, — произнес Джон. — Итальянский, латинская основа. Осень. Этот остров называется Осень.

— Хм, — сказал Берт. — Не припомню, чтобы мне приходилось там бывать, хотя за Стеллана не поручусь. Остров вполне себе обычный.

— Это Ад, — сказал Чарльз.

— Что? — раздался дружный хор.

— Ад, — повторил Чарльз. — Или, по крайней мере, версия оного в исполнении Сандро Ботичелли.

Берт щелкнул пальцами:

— Отхлестайте меня лапшой — парень-то прав! С точки зрения картографии он выглядит, как остров, но форма и топография в точности соответствуют картине ада Ботичелли, которую он написал на «Ад» Данте.

— В этом есть смысл, — сказал Джон. — Картограф сам сказал, что Данте был одним из немногих, кто спускался в Подмир.

— Хорошо, пусть. Но как это относится к поискам Подмира? — не понял Джек.

— Я думаю, это и есть Подмир, — ответил Джон. — Координаты Отунно полностью соответствуют координатам Каменос Либер. Все так, как нам и говорили — это Подмир, охраняемый Каменос Либер.

— Отунно часом не переводится еще и как «Падение»? — поинтересовался Джек.

— Мне не нравится даже звук этого слова, — поежился Чарльз.

— М-м, возможно, — сказал Джон. — Мой итальянский не настолько хорош, а тут еще и почерк такой... Дайте мне несколько минут и я разберусь с текстом.

— Итальянский? — удивился Джек, когда Джон уединился с книгой на носу корабля. — Разве Данте не написал бы пояснения на латыни?

Берт покачал головой:

— Не забудь, что Данте, несмотря на все его недостатки, был своего рода проводником между классами общества. Большинство его произведений классифицировали на «высокие», поднимающие серьезные темы, и «низкие» — на заурядные темы. Он считал, что было бы ошибкой писать о серьезном языком, недоступным простому люду.

— Так что когда он решил сочинить эпос о спасении души человека, предмет чрезвычайно нешуточный и важный, то шокировал все цивилизованное общество выбором итальянского языка. То, что он постоянно совершал противоречивые поступки, возможно, стало одной из причин, по которой его выбрали Хранителем.

— Именно, — подтвердил Чарльз. — Очень благородная и Романтичная идея. Романтичная с большой буквы «Р».

— Ты о чем? — не понял Берт.