Он кивнул на меня и дождался, пока оперативники примутся за дело. Я отстраненно наблюдала, как на Варю, Чаруню и Горяну надевают наручники и уводят к машинам. Выхода Вела мне дождаться не дали: Станислав потащил меня к отдельной карете.
Идиотка. Рано или поздно это должно было закончиться. Теперь закончится вот так. Пострадают Вел, Чаруня, Горяна, наверное, Цветана и еще Инквизиция знает кто. Может, родители…
Карета медленно покатила по неровным узким улицам старой части города. Мощный двигатель работал на пределе возможностей. Я сквозь слезы, которые все-таки наполнили глаза, разглядела здание Инквизиции. Меня уже наверняка ждал подвал, похожий на тот, в котором Велимир меня поцеловал.
— Ты будешь вести допрос? — я решилась задать вопрос.
— Что? — Станислав бросил на меня быстрый взгляд. — А, нет. Допроса не будет. Сегодня на закате тебя казнят.
— Я так понимаю, гуманной казни не будет, — усмехнулась я.
— Не будет. Ты сама виновата, моя дорогая. Я предупреждал.
— Предупреждал, — согласилась я с… отцом.
И уставилась в окно. Мимо быстро проплывали башенки и купола Торделла. Я хотела запомнить этот светлый город, который, как оказалось, таил в себе немало тьмы.
Мы провели б
— Я за свои поступки отвечу, Станислав. Ты тоже. Причем счет будет гораздо длиннее.
— Ты — дура, — впервые за все время с лица Станислава сошла холодная и надменная маска. — И пойдешь на костер.
— За что ты меня так ненавидишь? За то, что я не должна была родиться? За ошибки прошлого? Да где я перешла тебе дорогу, что ты готов меня убить?! А может, ты ненавидишь не меня, а себя? Что с тобой не так, что у тебя родилась ведьма?
Станислав, грубо дернув меня за плечо, заставил выйти из кареты. Инквизиторы, толпившиеся во дворе, удивленно на нас смотрели.
— Заткнись и пошли.
— Нет! — рявкнула я.
И дверца кареты вдруг захлопнулась с таким грохотом, что стая птиц взлетела с крыши.
Мы оба уставились на дверцу, не понимая, что произошло. Оба знали, что на мне наручники, блокирующие магию. Станислав очнулся первым: схватил меня за горло и прижал к забору.
— Еще раз так сделаешь, я убью тебя на месте, поняла? Медленно. Орать будешь на весь Торделл. Ясно?! Я задал вопрос!
Я кивнула, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.
— Пошла! — Станислав толкнул меня по направлению к небольшому невзрачному зданию.
Разумеется, ведьм никогда не приводили в Инквизицию через сияющий парадный вход.
Я кашляла.
В камере было тесно и темно. Я провела часы, оставшиеся до казни, словно в трансе. Не было ни слез, ни истерики, ни воспоминаний. Просто пустая оболочка, оставшаяся от меня.
— Девочки не придут попрощаться? — хрипло спросила я, пока Станислав надевал на меня ошейник.
— Нет. Не придут.
Он разомкнул наручники, и я с удовольствием растерла запястья.
— Ты отпустил их?
— Отпустил, они уже в ИИ.
— Кто будет на казни?
Я бросила взгляд на часы, которые неумолимо отсчитывали минуты, оставшиеся мне.
— Я и исполнители. Это закрытое дело.
— А что с Велимиром?
Мужчина потянулся за биркой, на которой следовало написать мое имя и возраст. Бирка в пламени не сгорит и окажется потом на коробке перед тем, как меня похоронят. Станислав демонстративно захлопнул и отставил в сторону футляр с инъекцией.
Большинство ведьм казнили гуманно, усыпляя перед сожжением. Я такой чести удостоена не была.
— Я не хотела, — вдруг вырвалось у меня. — Я никому не хотела причинять зла. Я просто хотела учиться и где-то жить.
Я всхлипнула в голос, не в силах больше спокойно ждать костра. Последняя попытка найти в отце хоть что-то, что сможет помочь продержаться.
— Хватит мотать сопли на кулак, — прервал меня Станислав. — Хочешь рыдать — рыдай. Но изволь шевелиться, мы уже опаздываем.
