– С вами все в порядке? Я было подумала, вы спите, а вы едва из кресла не выскочили.
– Что? – откликнулся Финт. – Ах да, я просто понял, что всё сработает, обязательно сработает!
Он тут же изругал себя за глупость, потому что Анджела прошептала:
– Прошу прощения, что именно должно сработать?
– Всё, – пробормотал Финт. И внезапно сосредоточился на действии с новым интересом, гадая, зачем понадобилось столько римлян, чтоб замочить одного-единственного хмыря, тем более что он, как выясняется, вроде бы парень неплохой.
Соломон назвал это «легкой закуской». Что, как выяснилось, на порядок интереснее обычной трапезы. Тут и вкуснейшие консервы, и мясное ассорти, и соленья, и соусы-чатни, так что прямо слюнки текут – а у Соломона аж глаза заблестели. Покончив с едой, Финт негромко спросил у Анджелы:
– А где ваши слуги?
– Да в лакейской. Если они мне понадобятся, мне достаточно просто позвонить.
– А они нас слышат?
– Никоим образом; и позвольте напомнить вам, молодой человек, – как вы уже знаете, они пользуются моим безоговорочным доверием. Иначе бы я их не наняла.
Финт поднялся на ноги.
– Тогда мне нужно рассказать вам всем о том, что, как я надеюсь, произойдет завтра, если вы, конечно, согласны послушать.
Секрет – дело такое: лучше всего его хранить про себя. На то он и секрет. Но некоторые, похоже, считают, что лучший способ сохранить секрет – это рассказать о нем всем и каждому; ведь что дурного может случиться с секретом, если его оберегает столько народу? Но рано или поздно Финту все-таки придется свой секрет открыть, и этот час ныне пробил. И еще ему нужен союзник – а именно Анджела. Финт решил, что женщина, у которой денег больше, чем у Господа Бога, и которая до сих пор жива-здорова и счастлива, – наверняка очень умна. Так что Финт тихо и вдумчиво рассказал все как есть, не упустив ни единой подробности, включая и то, что миссис Холланд поведала об Анониме; и когда он наконец умолк, повисло гробовое молчание.
Но вот Анджела, нарочито не глядя на Финта с Симплисити, промолвила:
– Что ж, мистер Финт, при всем моем восхищении вами, моим первым побуждением было категорически запретить вам эту немыслимую и опасную авантюру. Но, уже собираясь с духом, чтобы произнести решительное «нет», я – заметив, какими взглядами обменялись вы двое, и напомнив себе, что Симплисити не ребенок, а замужняя женщина, – осознала: лучшее, что я тут могу сделать, – это поблагодарить вас за то, что посвятили меня в свою тайну. И, положа руку на сердце, даже если мне потом придется собирать осколки, это дело касается только вас двоих. – Она обернулась к Соломону. – А вы что думаете, мистер Коган?
Спустя несколько секунд раздалось:
– Ммм, Финт таки рассказал мне об Анониме; маловероятно, что он отыщет Финта раньше, чем Финтов план осуществится. А план как таковой, на мой взгляд, обладает рядом весьма заманчивых преимуществ, потому что, если он сработает, вряд ли кто-либо захочет впоследствии рыться в этом деле. И, безусловно, я прямо-таки преисполняюсь надежды при мысли о том, что план будет претворен в жизнь на поле битвы, хорошо знакомом нашему молодому другу, который, как мне известно, изучил местность вдоль и поперек. В создавшихся обстоятельствах, ммм, сдается мне, сам Веллингтон с целой армией не справился бы лучше.
На протяжении всего разговора Финт не сводил глаз с Симплисити. В какой-то момент она нахмурилась, и юноша пал духом, но снова приободрился, когда Симплисити усмехнулась – это была не улыбка, а именно усмешка, причем вызывающе-дерзкая, словно адресованная заведомо слабому противнику.
– Что ж, дорогая моя, вы сама себе хозяйка, и я поддержу вас против любого мужчины, который дерзнет утверждать обратное. Скажите мне, что вы думаете об этой безрассудной затее, а?
Симплисити, не говоря ни слова, подошла к Финту и взяла его за руку: по спине юноши пробежала дрожь, да так стремительно, что тотчас же срикошетировала обратно.
– Я доверяю Финту, мисс Анджела, – промолвила девушка. – В конце концов, посмотрите, сколько он уже для меня сделал.
Слова ее еще не отзвенели в воздухе, когда Финт произнес:
– Ну, это, спасибо. Но вам придется расстаться с обручальным кольцом.
Симплисити тотчас же схватилась за золотой ободок, в тишине комнаты загрохотали раскаты беззвучия; Финт ждал взрыва. Но тут Симплисити улыбнулась и тихонько произнесла:
– Прелестное кольцо, не правда ли? Как я радовалась, когда он надел мне его на палец. Я полагала, я замужем в глазах Господа. Но что мне думать теперь? Бедный священник, совершивший обряд, ныне мертв, равно как и двое добрых друзей; так что, сдается мне, Господь вообще не приложил руку к этому браку. Его не было рядом, когда меня избивали, когда меня втащили в ту карету, – и тогда появился Финт. Анджела, я безраздельно доверяю моему Финту. – С этими словами она заглянула ему в глаза, и вложила кольцо в его руку, и отдала его вместе с поцелуем, и Финт про себя решил, что на самом-то деле двадцать четыре карата в поцелуе, а не в кольце.
