возможности, как и земная наука. Правда, если земная наука отбрыкивается от изучения этого раздела безо всяких объяснений (а может, за неимением подтвержденных случаев – в моем-то распоряжении были только фантастические книги и желтая пресса), то здешняя наука кивает на хитровыкрученную физику старших мерностей, понять абстракции которой обычный человеческий мозг просто не в силах, так как является детищем родных 3D, с их ограниченностью. И – да – упоминания о подтвержденных случаях «переселения», во всяком случае, в общедоступных источниках, нет.
А правда, как мне представляется, несколько прозаичнее: исследования старших мерностей вплотную примыкают к исследованиям принципа действия двигателей свертки пространства. И что-то там СЕРЬЕЗНО исследовать – значит, наступить на хвост ее величества… и их многочисленных высочеств – монополистов в производстве ДСП. И наступить чувствительно, до неприличного визга. Со всем букетом последствий, из которых этот самый визг будет самой безобидной частью.
К тому же сия прозаичная правда – не мое ноу-хау. Такие высказывания тут встречаются и считаются всего лишь умеренно-оппозиционными. Реакция Короны на подобные мнения – снисходительная и всегда оформлена неофициально от всяких анонимных источников: «То же мне, открыли Америку», или «что-то долго до вас доходило, ребята», или совсем просто – «и чё?».
– Кей, тебе все так же не нравятся флиппики!
Надо ж… а в досье ан-Солано про эти флиппики – ни слова! Ай да Лима! Прав Нирон – она заслужила хороший сувенир с Солано!
– Да вот, мам… – Я виновато пожал плечами. – Дух Ветра покинул.
Изящная стройная черноволосая зеленоглазка, очень похожая на своих дочерей (наоборот, конечно: это они – на нее…), усмехнулась и погрозила пальцем:
– Ты на Великого не сваливай! Чайка, подвинь ему чебики… Чебики, я надеюсь, ты еще не разлюбил, а? – И подмигнула.
Чайка, старшая сестра (самая старшая из детей Драгона ан-Солано и Квелли ан-Солано), ехидно улыбаясь, подвинула ко мне и так уже ополовиненную мною тарелку. Я еле удержался от того, чтобы не попросить заменить мою тарелку ЭТОЙ.
Чебики. Желтые, красные и белые кружочки сочного овоща плимус, похожего на наши томаты черри, покрыты аккуратными горками красно-розовой смеси из китового мяса (того самого), мяса каких-то креветок… и сверху – веточки и листочки пресловутой «зелени». Мои любимые. Да. Насколько я знаю, сделаны матерью вручную безо всяких кухонных комбайнов (ну, разве что смесь сделана с помощью средств кухонной автоматизации). Сделаны специально для меня – у остальных детей другие любимые блюда.
– Мам… – говорю с набитым ртом… потому что остановиться от поглощения этой вкуснятины невозможно. – Ты… как всегда! Волшебно!
Мама довольна. Мама улыбается. Семейство фыркает. Ну, кроме двух мужчин лет тридцати – они себя за семейным столом ан-Солано чувствуют несколько скованно. Это мужья моих старших сестер – Чайки и Лирики. А поскольку браки были заключены недавно, когда героический брат их жен шатался по всяким космическим дырам, то парни чуют подставу.
Это местная традиция: самый старший по возрасту брат (не важно – младше он сестры или старше, главное – самый первый из детей мужского пола) должен «одобрить» выбор сестры. И хотя брак уже официально подтвержден планетарным искином, но – традиции традициями. Разумеется, все понимают, что давать задний ход браку брат не станет (умный же мальчик). Да и «традиции эти замшелые, давно пора от них отказаться!». Но если брательнику что-то не понравится в избранниках сестер, то свежеиспеченному мужу будут гарантированы ощутимые проблемы и в семейном бизнесе ан-Солано, и в быту. Сам сбежит.
Уверен, сестры уже накрутили своих благоверных, чтоб даже не думали хвост на брата поднимать. Хотя, если парни местные, то и сами все прекрасно понимают и выросли на старых байках про повсеместную поножовщину в совсем уж старые времена.
Я-то знаю историю освоения Солано в чуть расширенном варианте. Отсутствие опасных для жизни животных на планете привело к закономерному запрету на ношение гражданскими любого личного оружия. Скудные ресурсы в первые годы после освоения планеты, пришедшиеся на длительные перебои в снабжении во время кризиса Крауча-Вено (так… небольшая гражданская войнушка примерно семьсот лет назад, парализовавшая грузоперевозки в трети империи), привели к смуте и анархии. Имелись совсем уж дикие случаи ДОБРОВОЛЬНОГО каннибализма, когда соланец сам принимал решение пойти на еду и воду для соплеменников. Например, по жребию. Или в ходе ритуального поединка на ножах (оружия-то никакого не было). Ритуальный поединок в огромной белой ванне биореактора – мечта земных граммарнаци. Очень романтично, правда? После этого триста лет ритуальные ножи были непременным атрибутом национальной одежды. Потом-то от этого стали отходить, вовсю воюя с «замшелыми традициями», дабы закрыть сию «позорную страницу истории». И забыть поскорее.
– Мои снедлики вкуснее! – громко шепнула Клей, сидящая между мужем Лирики и мной (рассаживать за столом мужчин рядом, если они не кровные родственники, опять-таки не принято).
Один из парней точно местный – зеленоглазый смуглый брюнет, муж старшей, Чайки. А вот муж средней, Лирики – не похоже – «у него вода из-под носа капает», как тут принято говорить про людей с избыточным весом или «накачанным» телосложением. Понятно, что под это определение у местных ксенофобов подпадает все остальное население империи. Коренные соланцы с таким телосложением – редкость. Мы все худые и поджарые.
Моего отца, Драгона ан-Солано, за столом не видно и не слышно. Пусть он «четвертый правнук двадцать восьмого патриарх-владельца компании «Ан-Солано-Дейтан» глубокоуважаемого Сиама-Восьмого ан-Солано», но здесь, дома (и, тем более, за столом!) – вотчина женщин. Конкретно, маленькое
