Сказки чужого дома

слушателя для насквозь лживой истории-отмычки. Видимо, женщина все поняла. К тому же, как выяснилось позже, детей в наборах последних курсов было меньше, чем ожидали. Девочек – особенно мало. Красивых – единицы. Еву подозвали и задали несколько формальных вопросов.

В тот же день Ева получила место в общей комнате курсанток. На ее кровать положили черный мундир. Вскоре она вместе с прочими ле дала Клятву. Ей предстояло пройти нелегкий путь, но она почти не боялась. Хотя бы потому, что на первых отрезках пути нужно было всего лишь рассказывать нужные истории.

* * *

Из Вводного кодекса Первого подразделения оборонно-карательной Длани

1.

–  Мы есть лучшие силы Син-Ан, Великого Единства, Нашей Родины, Нашей Матери. Ее Защита и Опора.

– Мы неустанно совершенствуем свой разум, свою тэ, свое тело и более всего презираем лень, расхлябанность и слабость.

– Мы не сворачиваем с пути, если наша нога ступила на него. Свернувший с пути теряет свой цвет.

– Мы умираем храбро и гордо, если в этом есть польза Единству и Его Людям.

2.

– Мы слушаемся нашего Офицера. Сопровождающий офицер – наш родитель в Младшем корпусе.

– Слово Сопровождающего офицера – наш Закон.

– Сопровождающий офицер, предавший Единство, будет убит нами.

– Слово Вышестоящего – Закон над Законом для нас.

– Вышестоящий, предавший Единство, будет убит нами.

– Члены Синедрионов (Тобины, Товуры, чиновники Дланей, чиновники Судов) – неприкосновенны для нас. Убийство члена Синедриона (Тобина, Товура, чиновника Дланей, чиновника Суда) карается смертью.

– Член Синедриона (Тобин, Товур, чиновник Длани, чиновник Суда), предавший Единство, будет убит нами. В случае ошибочного вердикта мы обязуемся прилюдно совершить ирн'тэйр (самоубийство), перерезав себе горло.

3.

– Мы чтим наши семьи и являем собой образец благонадежности для них, преумножаем их честь и славу, защищаем их.

– Наши родители, братья и сестры, предавшие Единство, будут убиты нами. Наши возлюбленные и дети наших выводков, предавшие Единство, будут убиты нами.

– Мы чтим наших товарищей и являем собой образец безоговорочной верности. Жизнь товарища превыше жизни нашей.

– Наш товарищ, предавший Единство, будет убит нами.

– Мы чтим мирных граждан Единства и являем собой гарант их политической и общественной безопасности. Жизнь мирного гражданина превыше нашей жизни.

– Мирный гражданин, предавший Единство, будет убит нами.

– В случае ошибочного вердикта, повлекшего за собой убийство невиновного, мы обязуемся впоследствии прилюдно совершить ирн'тэйр, перерезав себе горло.

* * *

У Рина Краусса был странный взгляд. Ева отметила это не при знакомстве с ним, а позже, уже насмотревшись в глаза других алопогонных – офицеров, наставников, своих соучеников, старших курсантов. Глаза многих казались ледяными. У Краусса взгляд был пронзительно тяжелый, но… теплый. Несмотря на ярко-голубой цвет радужек.

На Веспе у Евы была любимый учитель, точнее, учительница, по словесности, – молодая ла Aлъя: худая, легкая и знавшая столько, что дух захватывало. Смешливая и добродушная, с зелеными глазами. Трудно было не любить ее. Этот странный человек никак не мог ее заменить. Так Ева думала, когда Краусс показывал ей комнату, куда еще не вернулись с каникул соседки. И когда в конце того же дня принес стопку книг.

– Ты наверняка не могла нормально учиться. На Медузе, говорят, почти все неграмотные.

– Я грамотная! – возразила Ева.

Он засмеялся, хоть и немного недоверчиво.

– Не сомневаюсь. Поэтому я принес книги. История и кое-что по естественным наукам. Коротко и ясно. Это скорее… для тех, кто хочет освежить знания.

– Я освежу, – пообещала Ева. – И сдам все экзамены. Я постараюсь.

– Постарайся. Просто не провались, тут не требуется ничего сверхъестественного, умение выслеживать и убивать оценят больше. Набери проходной балл, и этого будет достаточно.

Он вздохнул и потер висок. Ева опять обратила внимание на седину среди его густых и пышных черных волос. А еще одна прядь была красной. Девочка потупилась, подумав вдруг, как ему достанется, если все откроется, и тихо сказала:

– Я благодарю. Что вы со мной носитесь, хотя я и…

Мужчина потрепал ее по плечу.

– Не думай. Это в прошлом. У всех есть прошлое, его не надо стыдиться.