Он видел подобные чудеса в прошлом, но знал также, что это может занять годы и годы.
«Как я смогу должным образом защитить Эрин и Джордана, будучи калекой? И что станет с нашим поиском?»
Патрик вел его через папскую резиденцию, позволяя Руну задавать темп их перемещения. К счастью, тот набирался сил по мере того, как они шли по освещенным свечами коридорам и взбирались по винтовым лестницам. Наконец Корца смог идти прямо, не опираясь на Патрика, но монах все равно держался рядом.
Рун почувствовал, что его друг хочет что-то ему сказать.
— Что такое, Патрик? Если ты и дальше будешь вот так озираться через плечо, у тебя шея навсегда останется кривой.
Сангвинист сунул руки в широкие рукава своего облачения.— Это касается другого твоего приятеля.
Руну потребовалась пара мгновений, чтобы расшифровать его слова.
— Львенок...
Он вспомнил жалобный крик детеныша и то, как маленькое существо тыкалось носом в труп своей матери.
— Он сильно изменился. Растет быстрее, чем положено нормальному зверю. — Патрик взглянул на Руна. — Что ты не рассказал мне о нем?
Рун знал, что больше не может скрывать в тайне подробности рождения львенка.
— Его мать была
Патрик замер посреди коридора, вынудив Корцу тоже остановиться.
— Почему ты не сказал мне?
Рун смутился.
— Я думал, что, если ты сочтешь, будто львенок несет в себе скверну, ты не возьмешь его на содержание.
— Ерунда. Нет в нем никакой скверны. Более того, я бы сказал, что он несет в себе благословение.
— Что ты имеешь в виду?
— Я никогда прежде не видел таких, как он. Очень добрый. Озорной — да, но в нем нет ни капли зла. Я видел в его поведении лишь добродушие.
Рун испытал глубокое облегчение. Еще в пустыне он ощутил благую сущность львенка и был рад слышать, что его предчувствия подтвердились.
— Я гадал, что же он такое, с тех самых пор, как нашел его.
— И что ты еще о нем знаешь?
— Очень мало. Его мать была тяжело ранена ангельским огнем после сражения в Египте. Я подозреваю, что божественное вмешательство пощадило львенка в ее чреве, и это свидетельствует о том, что детеныш невинен. И возможно, частица ангельской сущности перепала и ему.
Патрик коснулся руки Руна.
— Я в этом не сомневаюсь. Спасибо, что поделился со мной этим чудом. Я никогда не думал, что увижу подобное — существо, полностью противоположное
— Ты можешь и дальше хранить это в тайне... хотя бы некоторое время?
— На этот счет не беспокойся. — Патрик махнул рукой и снова двинулся вперед. — Сейчас я счастлив, что это чудо находится под моим присмотром и мне не нужно ни с кем делиться им.
Они продолжили свой путь в дальнюю часть резиденции.
— Кардинала держат в частных апартаментах, это дальше, за углом, — пояснил Патрик.
Когда они свернули в следующий коридор, Рун заметил пару сангвинистов в накидках с капюшонами, стоящих в дальнем конце холла. В руках у них были обнаженные мечи. Они охраняли прочную деревянную дверь, ведущую в комнаты, где находился в заточении Бернард.
Рун направился туда, отметив, что из окон коридора открывается великолепный вид на синие воды озера Альбано. На стенах висели редкие картины времен Ренессанса, играя красками в лучах солнца. Рун решил, что из «тюрьмы» Бернарда открывается тот же самый вид, да и обстановка там наверняка не хуже. У кардинала, как и было сказано, оставались еще влиятельные сторонники.
Тут его окликнули из другого коридора, тоже выходившего сюда:
— Рун!
Он обернулся и увидел, что к нему мчится Эрин в расстегнутой куртке. За ней шел Джордан, который, похоже, испытывал куда меньший восторг от встречи.
— Разве тебе еще не следовало отлеживаться? — спросил сержант, когда они оказались рядом.
Брат Патрик приветствовал Эрин наклоном головы и пожал Джордану руку.
— Он уже достаточно оправился, и я полагаю, что с этого момента вы сможете о нем позаботиться. — Монах повернулся к Руну. — Оставляю тебя с твоими товарищами. Но если тебе понадобится совет такого старого дурня, как я, ищи меня в поместье.
— Назвать тебя дурнем сложно, — возразил Рун.
Патрик пожал плечами, снова спрятал руки в рукава и быстро пошел прочь.
