простодушное лицо необычно посуровело. Превозмогая рев бури, княжич воскликнул:
– Жертва нужна, Пучина Морская?! Меня забирай!
Никто слова не успел молвить, как он уже выпрыгнул.
Исцарапанные корабельщики, успевшие словить Баюна, замерли с ним в руках. Все ждали, что будет – не утихнет ли шторм после новой жертвы, человеческой.
Не утих. Корабельщики подняли Баюна повыше, ничуть не внемля его истошным воплям. Яромир крякнул, помянул недобрым словом всех водяных, сколько их ни есть, и тоже перемахнул через борт.
Одновременно с ним в воду полетел и Баюн. Он шлепнулся совсем рядом с бултыхающимся Иваном, тут же вцепился когтями в мятель и взлетел на башку. Злобно глядя на оставленный струг, ученый кот взвыл:
– Суууууууукииииии!..
Ко дну Иван с Яромиром пошли не сразу. Плавать оба умели, и даже в такую бурю, даже в таких волнах какое-то время держались.
Но продолжалось это недолго. Словно только их и ожидая, Морская Пучина разверзла под ними водоворот. Бесчисленные глаза-звезды довольно мигнули и погасли, вода снова стала просто водой. И Яромир первым принялся ее сёрбать, первым принялся захлебываться.
– Держись, волчара!.. – прохрипел Иван, тщетно пытаясь доплыть до соратника с орущим котом на загривке.
– Не могу-у… – донесся слабый голос. – Анчутка водяной за ногу тянет… бррллл…
Сероволосая голова скрылась под волнами. Иван жалостливо вскрикнул… но тут и его потянуло с непреодолимой силой. Словно и в самом деле кто-то схватил за ногу. Иван даже почти ощутил на лодыжке холодные скользкие пальцы… а мигом спустя в рот хлынула вода.
Она и впрямь оказалась страшно холодная…
Глава 20
Финист уже едва-едва махал крыльями. Чем дальше он продвигался на полуночь, тем холоднее вокруг становилось. Буран завывал, словно стая голодных волков. Не будь Ясный Сокол оборотнем, не обладай чудесными силами – давно бы замерз на лету, рухнул прямо в океан.
Хотя какой там океан. Он же тоже замерз. Скован зимними льдами – от небозема до небозема. Пешком можно до самого Холгола дойти.
Только никто, конечно, туда пешком не пойдет. Нема настолько дурных. Тут хоть три медвежьих шубы накинь, да еще песцовой сверху обмотайся – все едино околеешь по дороге. Финист жил на свете семьдесят шестой год, видел семьдесят пять зим – но ни одна не была настолько лютой. Если морозы окрепнут еще сильнее, Кащея на Руси никто и не дождется.
А ведь в его-то мертвецком царстве совсем не так холодно. Конечно, минуло уж больше двух седмиц с тех пор, как Финист оттуда сбежал, но он хорошо запомнил момент, когда пересекал границу. По ту сторону – самая обычная зима, и даже довольно теплая. По эту – жестокая стужа и свищущий между перьев лютовей.
Неспроста такое. Точно неспроста.
Приземлившись и сходу ударившись оземь, Финист сразу почувствовал, как дубеет. Слишком уж легко он был одет, не по погоде. Сорочица, ноговицы, да сапожки легонькие. Раньше-то худо-бедно перья от холода защищали, а теперь вовсе ничто.
Прежде Финист на зиму обычно улетал с другими птахами на полудень, в теплые края. К ромеям, к персиянам, а то и в индийскую землю. Там тоже хватало сладких вин и скучающих в светлицах зазнобушек. Весной только возвращался, когда первые проталины появлялись.
Но ничего не попишешь, придется перетерпеть.
Утопая в сугробах, Финист поковылял к огромному ледяному терему. Через окружающую его стену фалколак просто перелетел, не стал тратить время на толкотню у ворот. Бывал он уж раньше на Холголе, хоть и давно, знавался с его древним хозяином. Уверен был, что тот не обидится, коли Финист немного сократит приветственный ритуал.
Вокруг носились мароссы-трескуны. При виде сокола-оборотня они несколько смешались, двое помчались к терему, но задержать гостя никто не задержал.
Хотя и радости никто не выказал, радушия не проявил. Все просто молча расступались, провожая Финиста долгими внимательными взглядами.
А откуда-то из-за угла уже вынырнул и мчался к гостю ключарь Зюзя. Босой старичок в белом кожухе грозно размахивал булавой больше его самого.
Финист аж отшатнулся – так уж было непривычно видеть Зюзю с перекошенным гневом лицом. Обычно этот дедулька зайца не обидит. Но сегодня… сегодня он не на шутку рассержен.
Только чем же Финист так его обидел?
– Что-почто надо, гостюшка?! – выкрикнул старик, подбежав ближе. – Незван ты, непрошен, не рады тебе здесь!
– Отчего враждебность такая, Зюзя?! – изумился Финист. – Разве не узнал меня?
– Узнал, как не узнать! – фыркнул ключарь. – Только гостей нынче велено даже в ворота не впускать – а ты, сокол ясный, сам стену перелетел, разрешения не спросив! Уходи лучше, покуда цел, а то хозяин нынче шибко сердит!
