его не обчистят, когда он уснет над последним бокалом вина – то тоже пришел по адресу.
Мило снова огляделся по сторонам. Судя по всему, кроме Нингота здесь никого больше не было. Комната, в которой он сидел, занимала практически весь первый этаж. Только небольшой уголок был отделен двумя покрытыми плиткой стенками. Перед входом висела вязаная шторка, закрывавшая вход в ту крохотную комнатку. Там, где в кабаках покрупнее находится сцена для артистов, бардов или музыкантов, здесь построили что-то вроде алтаря из полированных мраморных плит. Однако он был далеко не так массивен, как те, что Мило видел в храмах. Кроме того, на нем не лежало ничего – не было даже книги, скипетра или чего-то подобного. Над алтарем висел святой крест Регора, человеческого бога. По бокам зала на второй этаж вели боковые лестницы.
– Значит, здесь что-то вроде постоялого двора и одновременно храма, – сказал Мило.
– Я бы назвал это скорее убежищем, – пояснил Нингот, наливая половником горячий суп из висевшего над очагом котла в деревянную миску. – Храмом становится место, которое сделали таковым мейстеры. Они утверждают, что там живет Регор и что он услышит молитвы своих детей, если в миску для пожертвований набросают достаточно золота. Все это ложь, распространяемая с целью не дать немногим потерять контроль над большинством. Мне надоело подчиняться принципам веры, и я основал здесь новую родину. И смотри, я оказался не одинок в своих убеждениях. Вскоре у нас образовалась небольшая семья, которая ищет истину, далекую ото всех принуждений.
Нингот вернулся за стол и подал Мило ароматный картофельный суп. Затем присел за стол вместе с ним.
– А что за истину вы ищете? – с набитым ртом спросил Мило, жадно поглощая суп.
– Всякую истину, что ведет нас к познанию. Будь то вопрос веры или что-нибудь иное – не важно. Любой вид истины суть маленький фрагмент познания жизни. Но что это я все время говорю да говорю, ты лучше расскажи немного о себе. Что привело тебя сюда, куда путь держишь?
Мило толком не знал, что рассказать старику, поэтому быстро набрал еще одну полную ложку супа, чтобы выиграть немного времени. Но Нингот, судя по всему, не собирался торопить его, глаза неотрывно смотрели на полурослика, и Мило чувствовал, что он не отведет взгляда, пока не получит ответ.
– Как я уже говорил, я из Дуболистья, – начал он. – Мой наставник, мейстер Гиндавель послал меня в Рубежный оплот, потому что я должен найти для него кое-кого. По пути туда я заглянул к своей тете, Рубинии, которая работает экономкой в Вороньей башне, у мейстера Отмана.
– Так-так, ты был у старого ворона, – произнес Нингот. – Довольно чудаковатый старик. Много лет назад я был у него, хотел предложить часть урожая. Он просто отослал меня прочь, заявив, что закупает провизию в Рубежном оплоте. Ни тебе спасибо, ни тебе до свидания. Просто взял и захлопнул дверь у меня перед носом.
Мило знал мага только как приятного, дружелюбного, но немного странного человека. Тетя Рубиния говорила ему, что маг всегда был немного не от мира сего и что сама она прекрасно справляется со странностями мейстера Отмана. Несмотря на это, Мило решил согласиться с Нинготом.
– Ну, он же старый маг. Наверное, его никогда не учили хорошим манерам, а одиночество многих людей превращает в чудаков, как мне кажется, – в этот миг до него дошло, что его теорию могут понять превратно. Но прежде чем он успел что-либо объяснить, Нингот уже снова перехватил инициативу разговора.
– Если ты пришел из Вороньей башни и идешь в Рубежный оплот, то забрал слишком далеко на юг. Тракт, который тебе нужен, находится в пяти милях к северу.
– Так я и знал, – простонал Мило с набитым ртом. – Нужно было выбрать другую тропу на развилке.
– Нужно было, – согласился Нингот. – Но у меня к тебе есть предложение. Послезавтра здесь должны быть мои друзья. Они сейчас в Рубежном оплоте продают свеклу и картофель. Когда вернутся, привезут мясо и разные другие штуки с рынка. Затем снова загрузят повозку и поедут в город. Если хочешь, можешь к ним присоединиться.
«Ну, что за совпадение», – мысленно простонал Мило. Как часто пытался отец втемяшить в их с братом головы, что у лжи ноги коротки. В доме истины, похоже, это «коротко» наступало в мгновение ока. Он не мог отказаться от предложения, оно было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он не мог позволить этому Нинготу поймать себя на лжи спустя несколько минут беседы. Если немного повезет, его друзья задержатся или у них появятся другие дела.
– О, это было бы чудесно. Я что-то уже подрастерял желание путешествовать пешком. Кроме того, это значит, что я могу отдохнуть день и, несмотря на это, наверстать утраченное время, если мы поедем на повозке. Это просто потрясающе. Благодарю вас.
– Благодарю
15
Путешественник
Он стоял на только что убранном картофельном поле. Была ночь, звезды прятались за плотной завесой туч. Ботинки глубоко проваливались в рыхлую землю. Неподалеку от него проходила узкая полевая тропка, ведущая к дому. В двух окнах горел свет.
– Добродушие – суть не что иное, как слабость, – прошептал он. – Если позволить детям играть в амбаре, в какой-то момент начнется пожар. Нельзя постоянно присматривать за ними. Но и запрещать им всего нельзя.
Путешественник злился сам на себя. Он думал, что эту часть своей личности уже оставил в прошлом и стал только Знающим. Но ошибся. Собственная
