В городе беспорядки. Какие-то вздорные типы подняли мятеж, к ним присоединилась чернь.
Костер негромко застонал, когда коллега Рафа легонько ткнул его кинжалом.
– Мы пришли как раз туда, куда нужно, и, судя по всему, в нужное время, – ответил торговец. – У меня тут шесть повозок с оружием, доспехами и всякими нужными инструментами. Это все для регориан. Если идешь на чернь, это еще не значит, что в руках нужно держать плохой меч. Так что, как видите, мы пришли как раз по адресу.
Стоявший на страже солдат убрал руку с эфеса меча, прошел к задней части повозки. Приподнял край брезента, заглянул внутрь.
– У вас больше людей, чем обычно, – произнес он, вернувшись к козлам.
– Может быть, для солдат и наемников горячие головы и обычная чернь вовсе не противники, но мы – простые торговцы, которые лучше рассказывают о закаленной стали, нежели обращаются с ней. Мне не хотелось бы отдавать шесть повозок с оружием и доспехами в руки людей, которые даже не могут купить себе пиво, и еще надеются, что смогут заплатить мне стихами.
Похоже, солдат решил, что это вполне достаточное обоснование, по крайней мере, на три шага, пока он не дошел до ворот. Потом он вдруг обернулся и недоверчиво уставился на Мило.
– А какова функция полурослика в вашем отряде? – спросил он у Костера. – Вряд ли вы наняли его в качестве телохранителя.
Но прежде чем Костер успел ответить, заговорил Мило:
– Я подгоняю доспехи, обрезаю ленты и ремни, оборачиваю рукояти оружия кожей, тканью или сизалем. Кроме того, устанавливаю плюмажи, пришиваю эмблемы и прибиваю на доспехи гравюры, печати или даже целые гербы. А во время путешествий обеспечиваю физическое здоровье и бодрость духа.
Солдат поднял брови.
– Хотите попробовать? – крикнул Мило и бросил ему одно из пшеничных печений из своего мешочка. – Только вчера испек.
Солдат поймал печенье рукой. Повертел его, понюхал, осторожно откусил кусочек.
– Хм, вкусно, – решил он и засунул печенье в рот целиком. – Если вы так же хороши в ремесле, как и в пекарском искусстве, им с вами очень повезло.
– Один и даром, – крикнул Мило. – Мне платят по росту.
Солдат засмеялся.
– Открыть ворота! – крикнул он стоявшим на башнях.
– Открыть ворота! – С башен громко передали команду дальше.
Послышался звон цепей и вращение деревянного колеса. Спустя мгновение ворота начали открываться, и повозки въехали в город.
На улицах Рубежного оплота царило отнюдь не оживление. Несмотря на то что горожане встречались, они двигались перебежками, вплотную прижимаясь к фасадам домов, чтобы тут же спрятаться в темных подъездах. Другие широким шагом пересекали улицы и прятались в какие-то переулки. Какой-то старик тянул осла.
– Вдоль Южной стены к старому ремесленному рынку. Ты же знаешь, где это, правда? – прошептал сзади Раф.
Костер молча кивнул, направляя лошадей в боковую улицу.
Из домов их провожали мрачными взглядами. Когда повозки проезжали мимо, люди закрывали двери и ставни. Молодая женщина взяла за руки двух детей и потащила их к подъезду дома.
– Похоже, люди стали более недоверчивы, – произнес Мило. – Раньше дети махали нам руками, хотели посмотреть на ноги, потому что им казалось забавным, что кто-то может быть ростом с них, а иметь ноги, как у взрослого человека.
– Они не недоверчивы, – ответил Костер. – Больше всего они боятся. Люди потеряли уверенность. Во время гражданской войны никто не может сказать, друг ли тебе сосед, или не запрет ли тебя в темницу городская стража в следующий миг, или же не очернит ли тебя собственный сын перед жрецами. Все начинается с мелочей, а потом загорается все вокруг, люди умирают один за другим. Нет ничего хуже ложного друга, который много лет жил рядом с тобой. Бывали города, которые считались неприступными, и тем не менее, пали – от рук собственных жителей. Это как лихорадка. Снаружи почти не видно, но внутри все горит огнем.
– Да, все всегда начинается с мелочей, как и в случае со старым дубом, который вдруг потерял все листья, – задумчиво произнес Мило.
Мысли снова вернули его в Дуболистье. Сказанное Костером показалось ему знакомым. Почему-то все события последнего времени были связаны друг с другом. То, что произошло в Дуболистье, теперь происходит здесь, только в бoльшем масштабе. И все это имеет какое-то отношение к знаку, который красуется на кольце у него на пальце.
Мило поглядел на кольцо. Но сколько бы ни таращился, изображенное там оставалось для него скоплением знаков и символов, говорившим о давно забытых богах – не более.
– Что это? – спросил его Костер.
– Это причина, по которой я был вынужден присоединиться к этим людям.
– Из-за этого крохотного куска металла? – рассмеялся Костер. – Мы явно добыча получше.
