– Что это значит?
– Что мстить не стоит.
– И что, я должна позволить кому-то выколоть мне глаз и ничего не сделать в ответ? Это ты хочешь сказать? Просто не обращать внимания? Подставить вторую щеку, или как? Чтобы и по второй ударили? А потом снова по первой? Сколько ударов и оскорблений нужно снести, прежде чем дать отпор, а, Кристьен? Что, если бы его месте был твой отец?
– Допустим, но если у вас получится спасти твоего отца, что тогда? Тогда вы не будете мстить?
– Может, и нет. Поживем – увидим. Удача может и не оказаться на нашей стороне.
– Нужно искать справедливости законным путем.
– Но ведь все произошло по закону. По их закону. По закону квенантов. Чем ты слушал? Это был закон их острова. Кто угодно может сочинять законы и называть законом беспредел. Так что это – наш закон. Мы устали от вашего закона, Кристьен. Он бессилен. Он не нужен. Единственный настоящий закон – это тот, который ты можешь исполнить сам. Полиция не станет рисковать своими шкурами ради спасения моего отца. Они оставят его там им на растерзание. И ты хочешь сказать мне, что если кто-то взял бы в плен или убил твоего отца, ты бы не отомстил?
– Я этого не говорил. Я не говорил, что я бы ничего не предпринял. Но твой отец пока жив. Я просто…
– Что? Ты бы просто написал красивую, грамотно сформулированную жалобу, да? – перебила она с едким сарказмом. – Так бы ты поступил? Так вы решаете все проблемы в вашем чистеньком вежливом мирке? Просто напиши: «Уважаемый сэр… Хотел бы выразить свое глубочайшее несогласие с законами, по которым можно вешать собак и убивать людей, которые пытаются их спасти. Прошу великодушно, постарайтесь такого больше не допускать. Заранее спасибо…» Так бы ты восстанавливал справедливость?
Я молчал. Сейчас не стоило ничего говорить, ведь что бы я ни сказал, становилось только хуже. Если ее еще чуть-чуть распалить, жди колоссального взрыва.
Наконец я придумал нейтральную и не взрывоопасную тему – вопрос, который не должен ее разозлить.
– А кем вам приходится Каниш? – спросил я.
– Он мой дядя, – ответила Дженин. – Папин брат. Он поможет нам спасать папу – или сделать то, что должно быть сделано, – добавила она и умолкла.
– А я?
– Ты?
– Да, я. Что буду делать я? Зачем я здесь, Дженин?
– Ты хотел поехать с нами. Ты сам напросился, – ответила она с обезоруживающей простотой. – Тебе было интересно, какова она, жизнь охотника за облаками, и теперь ты это узнаешь.
– Дженин… Почему ты согласилась взять меня с собой?
– Так и быть. Мы надеемся на твою помощь. В спасении… и том, что нам, возможно, придется делать.
– А что, если я не захочу помогать и мстить? Что, если я не захочу иметь к этому отношения?
– Нам просто нужно, чтобы ты остался и присмотрел за кораблем. И все. Тебе не надо будет сходить на сушу.
– Тебе не кажется, что все это стоило бы рассказать мне заранее и заранее спросить моего согласия? – спросил я. – И объяснить, во что именно я ввязываюсь? А не откладывать разговор до тех пор, когда будет уже слишком поздно, и я не смогу никуда деться? А если я хочу отказаться и вернуться домой?
– Как хочешь, Кристьен, – сказала она. – Если ты боишься…
– Я не боюсь, просто… – Хотя к чему было врать? И я поправился – Да, Дженин, я боюсь, что в этом такого? Разве ты сама не боишься? Зачем притворяться, что мне не страшно, когда да, страшно? Страха не нужно стыдиться. Я живой человек, и это нормальная человеческая эмоция. Мы ничего не можем с этим поделать. Так что да, я боюсь, и это чистая правда. Я не гордый, и не дурак, и могу это признать. Тебе самой разве не страшно?
– Страшно, – ответила она. – Но какое это имеет значение? Это мой отец. Конечно, мне страшно. Но мы можем помочь друг другу быть смелее, что скажешь?
Я не ответил.
– Слушай, Кристьен! Мы не заставляем тебя ничего делать против твоей воли. Если не хочешь плыть с нами до самого Квенанта, ничего страшного. Мы ссадим тебя на ближайшем населенном острове. Позвонишь оттуда своему отцу, он приедет за тобой и заберет домой. Или даже сможешь сесть на небесный автобус. Просто я думала, ты хотел приключений.
– Хотел, да. Но…
– Всегда есть «но», говоришь…
– Но я не думал, что придется… убивать кого-то… или самому умереть.
– Если повезет, обойдется и без того, и без другого. А если и придется убивать, то нам – не тебе. Будешь просто смотреть. Точнее, просто отвернешься.
