– Ты о Ро? Или о корнях Иконы?
– Да и о том и о другом, – усмехается Лукас.
Тима кивает:
– Он прав. Я даже не представляю, что именно напугало их сильнее.
– Я их напугал, – слышится голос.
Я оборачиваюсь и вижу Ро, он тянется ко мне, чтобы обнять. Его кожа все еще слишком горяча, к ней трудно прикоснуться.
– Ро, ты это сделал! Ты спас нас!
Я прижимаюсь лицом к его шее, несмотря на то что Лукас стоит рядом с нами; несмотря ни на что.
Я просто не могу удержаться.
– Но я же всегда все чинил, разве не так? – Ро улыбается и тянется к Тиме.
Даже Лукас разок хлопает его по спине. А для него это кое-что значит.
– Или так, или наоборот. Ну, знаешь, то, что ты еще делал… – Я прикидываюсь, что думаю. – Ну да, все ломал!
Ро взрывается хохотом, и я тоже смеюсь. К тому времени, когда мы отодвигаемся друг от друга, у меня такое чувство, будто все идет, как и должно идти. Словно мы снова в миссии, на пляже, дома…
И даже если такого никогда больше не случится, я смакую это ощущение, пока можно. Ро – моя семья, мой самый давний друг. И я не могу делать вид, что это не так.
Потом я слышу поодаль тонкий голосок:
– Долория! Ты там?
Это Воробей пробирается ко мне, спотыкаясь в дыму.
Я протягиваю к ней руки. Она замечает меня и бежит в мою сторону по неровной земле.
– Осторожнее, – с улыбкой говорю я.
Ее пальцы тянутся ко мне, мягкие и пухлые. Мы тянемся друг к другу…
И ее пальцы проскальзывают сквозь мои.
Я замираю на месте, в потрясении глядя на собственную руку. Я делаю новую попытку, но ничего не меняется. Я хватаю воздух открытым ртом.
Потому что девочка ненастоящая.
Ее здесь нет.
Этого не может быть.
Воробей стоит прямо передо мной, уставившись на собственные пальцы.
А потом она начинает их загибать, по одному. Считая в обратном порядке.
– Пять…
– Фортис, что происходит? – спрашиваю я умоляющим тоном, но тот лишь отступает на шаг.
– Четыре…
Он бросает на меня странный взгляд:
– Долория, думаю, тебе сейчас лучше отойти.
– Три…
Лукас хватает меня за руку:
– Дол, я не понимаю, что происходит, но… но нам нужно убраться.
– Два…
Теперь только один палец Воробья – указательный – остается вытянутым. Она поднимает его к лицу и внимательно изучает.
– Что происходит, Воробей?
Девочка смотрит на небо и улыбается:
– Птицы…
Но в этом небе теперь не только птицы. Волосы Воробья, стоящей рядом со мной, шевелятся от ветра.
– Что это такое, Воробей?
– Не «что», сестра. Кто.
– Кто, Воробей? – Я чувствую, как по моим щекам катятся слезы. – Кто сюда идет?
Шум становится громче.
