лучше. Но я ведь на разведку шел…
И что теперь, вернуться в свое время и закупить боеприпасов? Но к «Тигру» еще возможно патроны приобрести, а вот пистолетные где взять? Даже если я с ребятами свяжусь, то боеприпасы найдутся, но не сразу. И на все про все у меня будет максимум два дня. Сколько тут пройдет времени, если учесть, что в прошлый раз соотношение было сутки-месяц. Стоит ли ради скромного количества боеприпасов к единственному в этом времени карабину терять столько времени? Вот такой каламбур…
Что еще можно найти полезного в двадцать первом веке? Ту же серу, например, но вот закавыка – много ее мне не продадут, и не в чистом виде. И сколько я смогу принести и унести – слезки. Что говорить, за два дня я ничего сделать не успею, даже если помощников возьму. Но если пойду, то на кого оставить подготовку, учебу и прочее?
Уже въезжая в Вершинские ворота решил окончательно: придется обойтись местными ресурсами, а остаток боеприпасов к оружию из будущего поберечь для настоящих целей.
– Народ честной! Жестокий враг стал с мечом грозить нам. Он занес руку над нашей волей. И уже поработил всю землю на полдень. Теперь ворог собирается пустить огонь по уже нашей, отчей, земле! Поганые камня на камне не оставят от городов и сел наших. Молодых в полон угонят, остальных убьют. Так неужели попустим мы врагу такое? Неужто встанем на колени и в рабы подадимся?
Я стоял на небольшом деревянном помосте, сделанном специально и поставленном вечером у церкви. Народ на площади слушал меня внимательно.
– Поганые недавно приходили на нашу землю. Бог мне свидетель, и друзья мои боевые. Поганые коварны и жестоки. Только вы сами себе защита, защита наших пашен, сел, любимых детей, жен и родителей наших. И я спрашиваю вас: готовы вы дать отпор смертной орде?
Собравшийся народ загудел, соглашаясь с моими словами, но послышались такие выкрики:
– А может, они к нам сюда и не придут?
– Авось мимо пойдут?
– Нет! – возразил я.
Народ вновь притих.
– Нет, орда пройдет пожаром по всем русским городам. Разорят, разграбят и сожгут все! Как был сожжен град Китеж. И не осталось ни одного жителя из града. А всех воев, что защищали свою землю, убьют, как убили всех бояр у деревни Ключи. Никому пощады не будет, ни молодому, ни старому.
На площади повисла абсолютная тишина.
– Что молчите?
– Ты, княже, скажи, что тебе от нас надо?
– Нужно как можно больше воев. Нужны охотники для дела ратного. Кто не знает дела ратного – научим. Бронь и оружие если есть свои, то хорошо, если нет – дадим. Обучим всему. Чтоб бить поганых, когда придут на нашу землю.
– И накормишь? – послышался веселый голос из толпы.
– Накормлю.
Из дальних рядов вдруг крикнули:
– А почему ты рать собираешь, а не сотники и ближники великого князя? И где князь Борис Владимирович?!
Садов выпрыгнул на помост, следом за ним забрался Кубин. Я высмотрел оравшего – мужик мужиком, хотя странно выглядит, слишком простовато. Дед Матвей грозно посмотрел в сторону вопрошающего, но тот куда-то успел скрыться.
– Здесь я!
Все повернулись к выходу из площади. Там стоял Борис Велесов. Народ зашептался и стал раздвигаться, давая дорогу князю. Он подъехал к помосту и развернулся. Оглядел всех и сказал:
– Так что скажете, народ честной?
Тут к помосту стали пробиваться Тютя с братом. Дед Матвей и Садов спустились, освобождая место маленькому кузнецу. Рябов выпрямился и, ударив себя в грудь, громко сказал:
– Народ честной! Все вы меня знаете. Я, как отец и деды мои, всю жизнь делал доброе оружие и брони. Но когда приходили вороги, я вместе с вами на стенах стоял и на брань ходил. Так?
Народ на площади загудел, и все закивали, соглашаясь, а Тютя продолжил:
– Так я свидетельствую, что эти зерцала, что на князе, делал я. И на них есть метки, что поганые оставили. – Он показал на заклепанные дырки от бронебойных стрел монголов. – И еще. Князь брата моего от смерти спас. И других язвленных воев. Иди сюда, Егор. Низкий поклон тебе, княже.
Рябов спрыгнул и вместе с братом поклонился до земли. Потом опять забрался на помост, снял свою шапку и швырнул ее с силой под ноги:
– Бери меня, княже, и брата моего в свою дружину. А за брони и оружие платы не возьму. А как в поход, так меч мой завсегда вострый!
