– Я вижу, вы женщина опытная и ничто не укроется от вашего проницательного взгляда, но вот на этих ветрениц абсолютно невозможно положиться! – пожаловался он доверительно. – Дело-то подотчетное и надо же потерять счет. Помогите, пожалуйста, на вас одна надежда.
– Ну что ж, такому интересному мужчине надо помочь, – с удовольствием выслушав комплименты, она тут же обратилась к коллеге. – Анна Ивановна! Сделайте дубликат счета за разговор с Ангельском. Подойдите к Президентской, – слегка кокетливо сказала кассир.
– Большое вам спасибо, и не откажите в любезности, примите небольшое подношенье, чаю попьете с Анной Ивановной – Виктор просунул в окошко плитку московского шоколада.
– А вы, наверное, москвич? – спросила зардевшаяся от удовольствия кассир.
– Поражаюсь вашей интуиции, но вы немного не угадали.
– У вас московский выговор.
– Долго работал в столице, – быстро ответил Виктор.
Он еще раз поблагодарил женщину и направился к портрету президента. На квитанции об оплате междугороднего разговора, поданной ему любезной Анной Ивановной, был пробит номер вызываемого абонента. Еще одна ниточка, на непредвиденный случай.
Виктор, скрипнув телеграфной дверью, кинулся догонять беглянок, уже двигавшихся к окончательному пункту своего путешествия.
Маурицио Камилиери сидел в кабинете владельца ресторана 'Джоконда' и терпеливо ожидал возвращения Джеронимо Браско. Камилиери нервничал. Творятся странные вещи, думал он, исчезла Виолетта, на его настойчивые звонки равнодушный голос отвечает, что она недоступна и просит перезвонить позднее. Вечерний караул около дома, где она проживала со своей подругой, закончился нервным срывом. В бешенстве оттого, что с ним поступают подобным образом, Камилиери разбил боковое зеркало своего автомобиля. Он почти смирился с ее изменой, но тут его начали осаждать звонками деловые партнеры Джованни Ризио. Джованни не явился на важную встречу, Джованни не перевел крупные суммы на счет своей миланской компании. Где Джованни? В последний раз, когда его компаньоны беседовали с ним, он упомянул, что ужинает со своей русской любовницей у Джеронимо Браско. Не мог бы любезный сеньор Камилиери, как лицо, пользующееся доверием хозяина 'Джоконды', узнать некоторые подробности этого ужина, состоялся ли он? Он не мог отказать, да и самому стало интересно, куда делась эта троица, в уме он уже связал исчезновение Виолетты, Джованни и Лады. Джеронимо Браско принял Камилиери с обычной сердечностью, но испросил десять минут на небольшое дельце, велел принести молодому бизнесмену мартини, и, извинившись, оставил его в своем кабинете. Камилиери ждал.
– Прошу прощения, как всегда дела отвлекают от дорогих гостей, – любезно проговорил вернувшийся Браско.
– Моя настойчивость может показаться навязчивой, но у меня есть причина, по которой я смею отвлечь вас, многоуважаемый сеньор Браско, от ваших неотложных дел.
– Я весь внимание.
– Джованни Ризио, мой земляк и приятель…
– Приятель? – не совсем вежливо перебил его Браско. – Насколько мне известно, у него в приятелях московские наркодилеры весьма низкого пошиба.
– Ну, знакомый, – поморщился Камилиери, подобный ход разговора не нравился ему.
Выходит он хлопочет за торговца наркотиками?
– И что же Ризио? – спросил смягчившийся Браско, видя терзанья Камилиери.
– Он исчез. Пропал. Никто его не видел, не разговаривал с ним с тех пор, как он отужинал у вас три дня назад.
– Еще никто не умирал, попробовав моей стряпни, – пошутил Браско.
– Уважаемый Джеронимо, это важно, Ризио пропустил важную встречу с российскими компаньонами, не перевел крупные суммы, его разыскивают, в конце концов…
– Я не понимаю, почему это так важно для вас, пусть компаньоны разыскивают его, пусть расспросят моих официантов, если нужно, я не против. Я не советовал бы вам принимать участие в судьбе этого Ризио.
– Сеньор Браско, я откроюсь вам. По странному стечению обстоятельств вместе с Ризио исчезла моя девушка Виолетта и ее подруга, которая по признанию самого Ризио была его любовницей. К тому же утром следующего дня меня разбудил странный звонок, кто-то, разыскивая Джованни, просил дать номер телефона его подруги, причем просящий обратился ко мне от вашего имени.
– Припоминаю, но я не усмотрел в этой просьбе ничего странного, будь я на месте Ризио, я тоже бы не вылезал из ее постели, но бизнес не должен страдать из-за наших привязанностей. Это всего лишь номер телефона, Маурицио.
– Я беспокоюсь за девушек.
– Слушайте, Маурицио. В тот вечер они действительно ужинали здесь. Я подошел к их столику, исключительно ради того, что бы поздороваться с Ладой, они вскоре уехали, и больше я их не видел. Но вашей девушки с ними не было.
– Да, в тот вечер мы были вместе, – подтвердил Камилиери, – затем я проводил ее домой. Все было как всегда, тем более мне стало непонятно ее молчание и нежелание встречаться со мной. Что-то случилось, но что?!
– Давайте расспросим Карло, он обслуживал их, может, он заметил что-нибудь стоящее нашего внимания?
– Да, да. Я ваш должник Джеронимо.
Браско вызвал управляющего и попросил его на время заменить Карло. Официант появился в дверях, держа в руках тесемки длинного белоснежного фартука, не зная снять его или оставить до распоряжений хозяина.
– Карло, подойди ближе, – сказал Браско и официант, наконец, отпустил тесемки, – расскажи сеньору Камилиери о последнем ужине сеньора Ризио. Вспомни все подробности, не торопись.
– Я хорошо помню. У сеньора Ризио красивая девушка, – осмелился сказать официант.
– Продолжай, – попросил Браско.
– Они заказали спагетти 'Болоньезе', Кьянти…
– Нас не интересует их заказ, – оборвал его Браско.
– Нет, нет, прошу тебя Карло, – вскрикнул Камилиери, испугавшись, что официант замкнется или, отсеивая некоторые подробности, не упомянет важных, – вспомни все до мелочей.
– Ну, значит, 'Болоньезе', Кьянти, – Карло прикрыл глаза, словно восстанавливая картинку, – для нее – салатные листья и авокадо, взбрызнутые лимонным соком. Она одета в легкое цветное платье, он – в кремовой рубашке. Да… ему позвонили, я принес телефонную трубку.
– Что-нибудь из разговора слышал? – спросил Камилиери.
– Ничего толком, – ответил Карло, – он чему-то возмущался, потом сказал, что приедет, и попросил счет. Сеньор Браско принес счет сам.
– Да, я говорил уже, что хотел поздороваться с Ладой, – торопливо напомнил Браско.
– Что-нибудь еще? – снова спросил Камилиери.
– Сеньор Ризио оплатил счет, и они уехали.
– И все?
– И все, – уверенно ответил официант.
– Спасибо Карло, можешь возвращаться в зал, – разрешил Браско.
– Хорошо, сеньор Браско.
Карло еще раз поправил фартук и покинул кабинет хозяина. Камилиери откинулся на спинку кресла, и устало развел руками.
– И что?
– Ничего, – резюмировал Браско, – кроме того, что Ризио чему-то возмущался и куда-то поехал.
– Немного. В любом случае, вас, уважаемый сеньор Браско, мы беспокоить не будем, Ризио покинул ваш ресторан по собственному желанию, живой и здоровый.
– Я же говорил вам, что не мои 'Болоньезе' убили Джованни, – сказал Браско, внутренне содрогнувшись, представив Ризио в огромной морозильной камере, как в коконе завернутого в хрупкий,
