И глаза растворились.
Я сейчас не совсем поняла, меня заперли? Как в тюрьме, честное слово.
— Ректор лорд Линер, — я медленно повернулась к мужчине, внешне он оставался спокойным, а вот глаза полностью золотые стали, похоже, он в ярости. — Я… Вы… Меня что, не выпустят?
Мужчина кулаки сжал, внешне при этом остался спокойным, развернулся, зашел на кухню, дверью бабахнул… Там громыхало, билось, звенело, гудело… Похоже, кухни в этом доме больше нет. Леший с кухней, как мне из дома-то выбраться теперь? Должен же быть какой-то способ. А, мать-природа, у меня даже арсенала с собой нет! Если так подумать, чем он мог мне помочь? Была там пара скляночек, могли бы пригодиться… Плюс капли от «СТОПинтима». Точно!
— Эли… — позвала я, вряд ли она ко мне явится, но все-таки. — Эли.
— Слушаю, хозяйка. — Я аж язык прикусила. Хозяйка? Бежать надо отсюда, и быстрее.
— А мне выйти надо, — как можно печальней произнесла я, пусть думает, что умереть, как хочу здесь остаться, но обстоятельства складываются так, что надо выйти.
— Нет, — мелодично отрезал голос.
— Ты понимаешь, в чем дело… — Ох, хвала природе, никто этого больше не услышит. — Раз ты решила нас свести, — я указала на закрытую дверь кухни, намекая на ректора, — то должна понимать, что совместная жизнь подразумевает… детей. А лорд фон Линер на это будет не способен до тех пор, пока я ему не отдам кое-какие капельки. Капельки эти в моей комнате, и найти их смогу только я.
Голос задумался, а ректор вылетел из кухни со словами:
— Так это ваших рук дело, мисс Зельсберг? — Нет, не мои-и-их…
— Бабуля, — оправдываясь, произнесла я, пятясь в сторону. Все-таки мужчина сейчас не совсем в адекватном состоянии…
— Эли, если не выпустишь, разнесу к чертям весь этот дом! — рявкнул ректор и сверкнул в мою сторону взглядом, не сулящим ничего хорошего.
Зато выпустят. Не может она так жестоко поступить со своим хозяином.
— Выпущу, — загадочно обрадовала Эли и тут же огорчила, — только утром. А сейчас не мешайте мне отдыхать, ночь на дворе, имейте совесть.
— Эли! — рыкнул ректор.
— Ничего не хочу слышать. Веселитесь, дети.
И уже когда глаза растворились, до нас донеслось:
— Хозяин, прости, забыла, что ты пока… эм… В общем, хозяйка — веселись одна.
Надо было видеть в этот момент лицо лорда фон Линера. А лучше не надо. Со страху описаться можно. Глаза сияют, аки золото при солнечном свете, губы поджаты, так что одна тонкая полоска осталась, желваки ходят, зубы скрипят… Ну я и решила немного разрядить обстановку.
— Вы так не переживайте, я никому не расскажу.
Зря я, наверно, вообще напомнила, что здесь стою.
Сиянье это в мою сторону обратилось.
— Мисс Зельсберг, идите спать, — процедил сквозь зубы и снова скрылся на кухне.
Видать еще не все разгромил.
Да уж… Убежала, называется, от ректора. Попала в капкан Хранителя дома. И это надо ведь, хозяйкой меня признала. Ужас, как есть ужас. Честно, я теперь лорду фон Линеру не завидую. К нему в дом теперь не только эльфийку не пустят, вообще никого женского пола здесь не побывает. Это ему либо Хранителя менять, либо… А другого варианта нет. Можно, конечно, попробовать договориться с Эли, но, похоже, это заранее проваленный способ. Собственно, лично меня вообще не должно волновать, как ректор лорд Линер будет своих пассий в дом проводить, главное — мне отсюда благополучно выбраться и больше не заглядывать, ибо вряд ли меня выпустят во второй раз.
Почему, почему я постоянно попадаю в какие-то нелепые ситуации? Отомстить бы этой Эли, да пока не придумала как. Чтоб знала, как Владлену запирать. Без меня меня женили, называется.
Может, еще раз попытаться выбраться? Например, через окно. Неплохой вариант, между прочим.
Так… Решила попробовать выбраться из гостиной, на кухню идти небезопасно. Благо, окна здесь открываются. Свежий ночной воздух ударил в лицо. Как приятно… Эх, будь моя воля, я бы жила на природе и днем и ночью!
Какие-то неестественно высокие подоконники, вернее их вообще нет. Окна высоко расположены. Ну это не страшно, рост у меня нормальный. Запрыгнула на раму, ногу занесла и… ударилась коленкой. Теперь еще и синяк вдобавок к двум шишкам на лбу будет.
— Эли, так нечестно… — простонала я, разгибая ногу. Сильно я, однако, приложилась…
Пока я сидела и поглаживала свое ушибленное колено, в гостиную вошел ректор. Нет, ну наглость! Я тут с задранной ногой сижу, в платьице, а он, понимаете ли, без стука входит!
— Стучаться надо! — крикнула я, опуская ногу и одергивая платье. — Я тут побег готовлю, а вы все портите.
