будут автоматы, а у меня – только шокер. Не самый лучший расклад. Подъемных механизмов, которые можно с легкостью превратить в орудие пытки, здесь хватает. Я опять окажусь там, где был, и на этот раз крысы уже не помогут. Крысы! Вот эти должны знать подземный лабиринт получше Теслы. С ними бы договориться…»
Юрий вздохнул. Ему оставалось только исследовать лабиринт дальше и пытаться отыскать выход на поверхность самостоятельно. А еще… Он надеялся на то, что, может быть, получится отыскать здесь огнестрельное оружие и уравнять шансы в поединке с Бронксом.
Корнилов собирался возвратиться в комнату, с которой начал свое знакомство с лабиринтом, чтобы запастись чем-то острым и теперь уже оставлять знаки на стеновых панелях, но услышал что-то странное: к гулу невидимых машин примешивались новые звуки – что-то похожее на ритмичный бой барабанов. Юрий решил, что это ему кажется, но минут через десять новые звуки стали настолько громкими, что их уже нельзя было игнорировать. Тум-тум! Тум! Тум-тум-тум! А еще через несколько минут Корнилов готов был поклясться, что слышит низкий мужской голос. И голос этот был ему хорошо знаком. «Ну, конечно. «Let My People Go» в исполнении Луи Армстронга! Ерунда какая-то. Сначала барабаны. Потом – это…»
Корнилов остановился. Он вдруг понял, что, целиком сосредоточившись на бое барабанов и хриплом голосе Луи, идет по лабиринту совсем не туда, куда планировал. Юрий повернул назад, и тут вырубился свет. Одновременно погасли все лампы-подковы. Стих бой барабанов. Смолк Армстронг. А из кромешной темноты раздался вкрадчивый женский голос:
– Ступай, Моисей, ступай, Моисей, в землю египетскую. Вели фараонам отпустить мой народ!
– Черт бы побрал вас вместе с вашим Египтом! – крикнул Юрий, наугад тыкая шокером в темноту. – Заткнитесь!
Вместо ответа вновь застучали барабаны, опять захрипел Луи. Вспыхнул свет. Только теперь лампы работали в треть накала, а в полумраке коридора, всего в десяти метрах от Юрия, разгуливала крупная птица с черно-белыми перьями и длинным, тонким изогнутым клювом.
«Ибис. Опять египетские штуки». Корнилов раздумывал о том, стоит ли шугануть ибиса электрошокером, но его опередили. Прямо из стены выпрыгнул шакал и вцепился в хребет пернатого. Птица забила крыльями. Полетели перья. Ибис упал, барахтаясь в луже собственной крови, а шакал принялся рвать его на куски.
Юрий не мог оторвать взгляда от этой дикой сцены. Разумом он понимал: в секретном подземелье Садыкова не может быть ни ибисов, ни шакалов, – но глаза его говорили о другом.
«Рамзес населил свой лабиринт демонами загробного мира, – с ужасом думал Корнилов. – Они сожрут тебя и выплюнут кости. Так сказал Тесла. И предупредил: в лабиринт лучше не соваться. Поздно. Сунулся и получил то, что заслужил. Пока еще демоны загробного мира дерутся между собой, но вскоре наступит и мой черед».
Шакал окончательно расправился с ибисом, повернул голову к Юрию, облизнулся.
– Не подходи! – Корнилов нажал кнопку шокера, и между контактами вспыхнул, затрещал синий разряд. – Убирайся, шакалья морда! Прочь с дороги!
Шакал еще раз облизнулся и ощерил пасть так, что Юрию показалось, будто животное ухмыляется. Потом зверь-демон встал на задние лапы, а передние вытянул вверх. Тело животного начало трансформироваться, раздаваясь в ширину и удлиняясь. Пегая его шерсть превращалась в культовое одеяние египетских жрецов. Лапы стали руками и ногами, а от шакальего облика осталась только морда. Теперь перед Корниловым стояло существо – настолько высокое, что касалось потолка остроконечными ушами.
– Я – Анубис! Бог бальзамирования, смерти и загробного мира, хранитель ядов и лекарств! – прорычал человек-шакал и добавил уже знакомым, вкрадчивым женским голосом: – Как насчет бальзамирования? Я удалю твой мозг через нос, а внутренности уложу в священные сосуды. Всего пару часов и будешь как огурчик… Как огурчик в банке с рассолом!
– А я – Корнилов. Владыка Жуковки. Повелитель автоматов Калашникова, пулеметов Дегтярева и гранат РГН. Если сейчас не уберешься в свой загробный мир, я забальзамирую тебя так, что папа ро?дный Осирис не узнает.
Как ни странно, угроза Юрия возымела действие. Хлоп! Анубис лопнул как мыльный пузырь, а вместе с ним исчезла лужа крови и перья с решетчатого пола.
Корнилов перевел дух: «Иллюзия. И бороться с ней следовало, как с иллюзией. Вот только чем она вызвана? Стрессом, усталостью или…» Он где-то слыхал, что специально подобранная и должным образом воспроизведенная музыка способна погрузить человека в транс. Не мудрено, если он будет видеть зеленых человечков, розовых слонов или… стаю ибисов и шакалов во главе с Анубисом.
«Как ни верти, а верховный демон Жуковки – ее создатель, Рамзес Садыков. И это он не желает впускать его в свой лабиринт. А раз так – вперед и только вперед. Вперед и с песней. Может быть, “По долинам и по взгорьям”? Нет. Лучше – “Смело, товарищи, в ногу!”».
Ободренный своими умозаключениями, Юрий сделал несколько шагов. Лампы, словно покорившись храбрости человека, загорелись на полную мощность. Корнилов готов был затянуть и песню, но желание это улетучилось после того, как из глубин лабиринта послышались чьи-то шаги. В одной из нержавеющих панелей снова отразился Анубис. На этот раз в руке его был массивный медный топор с остро отточенным лезвием.
Глава 11
Вива, Кальман![6]
