– У Северных Ворот? Это на улице Кровавых Слез?
– Ага!
Винтара мороз по коже продрал: именно в этом храме служил священник, приславший его к отцу Рабангеру. Получается, с инквизитором они разминулись всего ничего. А если бы Кенниг сдуру решил заглянуть на службу?
– Расскажете мне про него? Я слышал, он… – Винтар запнулся, не зная, что придумать об инквизиторе, чтоб увлечь отца Трутхари.
– Узнает колдунов с первого взгляда? – продолжил за него монах. – Правда, чистая правда! Только посмотрит, и сразу – «Колдун! Ругейской ведьме служил!».
Картинка вырисовывалась все страшнее и страшнее. И страннее – почему об инквизиторе ничего не известно в Лундере?!
– А еще? Как он выглядит? Я никогда его не видел… Но слышал столько доброго в его адрес!
Монах допил пиво и потянулся теперь уже за принесенным магу хлебом с мясом.
– О, он великий человек!
– Это я уже понял, – раздраженно откликнулся колдун. – Выглядит он как? – Его совершенно не прельщала мысль о том, что он может столкнуться на улице с человеком, который, подобно Аурунд, способен чувствовать чужой дар.
– Он… – чавкая набитым ртом, начал посланник Единого. – А где мое пиво?
Кенниг, скрепя сердце, потянулся за остатками денег.
За столом повисло молчание, прерываемое лишь плямканием монаха. Винтар проводил последний кусок мяса, пропавший в прожорливом чреве посланника Единого, голодным взглядом и, натолкнувшись на пьяный взор сотрапезника, выдавил кривую усмешку:
– Сейчас вам принесут еще, отче.
– Хорошо, сын мой. Да пребудет с тобой Единый. – В грудь толкнула упругая волна воздуха от вскользь начертанного монахом Знака.
Лишь отхлебнув из новой кружки пенного напитка, отдающего сивушным запахом, монах вновь сфокусировал взгляд на Кенниге:
– Так о чем мы говорили?
– Вы хотели рассказать мне об инквизиторе, отче.
– А, ну да! Инквизитор, он… – Не договорив фразы, бродяга нетрезво икнул и начал заваливаться набок.
И прежде чем Винтар смог хоть что-то сделать, его собеседник уже лежал на полу, пьяненько похрапывая.
– Кровь Единого! – только и выдохнул ледяной колдун.
Он остался без еды, без денег и, главное, безо всякой информации. Не считать же за нее те несколько слов, что удалось вытянуть из монаха.
Разносчица спокойно перешагнула через лежащее на полу тело и подхватила пустые кружки, брезгливо раздавив донышком одной из них побежавшего по столу таракана.
– Опять он напился? Еще и насекомые эти достали… Когда уже хозяин найдет мастера, который их потравит?
Винтар вскинул голову: кажется, забрезжила неплохая идея.
– Я могу помочь.
– Что? – Девушка остановилась, чуть склонив голову набок, как удивленная птица.
– Я говорю, я умею травить… клопов, тараканов… – Колдун хотел добавить «крыс», но подумал, что будет чересчур трудно выковыривать замерзшие тушки из нор.
Девушка медленно кивнула:
– Я… скажу хозяину… А… Надежно делаете?
– Проверьте комнату, которую я снял, – пожал плечами колдун. За такое короткое время туда точно не могли набежать насекомые.
– И много возьмете?
– Крейцер за жилую комнату, два – за нежилую, – Винтар сам не ожидал от себя такой наглости, но слова лились как по написанному, а потому колдун решил не показывать своего удивления.
Конечно, получить необходимые на две взятки деньги за «потравку» клопов в таверне он не сможет, но… почему бы и нет? Трактирщик посоветует своим соседям, те – своим… А раз крысоловам не надо состоять ни в каких цехах, то и травильщикам насекомых – подавно. Никто не прицепится… Главное, не заинтересовать инквизитора. И тогда можно будет быстро заработать, быстро расплатиться с секретарем ратмана и бывшим священником и быстро уехать из Бирикены.
– Только часть денег вперед, – продолжил колдун. – Мне нужно купить снадобья для потравы, я в Лундере все израсходовал.
Девушка вновь кивнула:
– Я скажу хозяину.
Честно говоря, маг особо не надеялся, что на его предложение откликнутся: в самом деле, приходит некто без гроша в кармане – были бы деньги, поселился бы в приличном заведении – и заявляет, что может помочь избавиться от насекомых. Доказательств никаких нет, снадобий для протравы тоже
