ушах, а сердце, замерев, начинает колотиться, выскакивая из груди. Бурлящая вода приближается, и послушное тело начинает меняться. Кожа идет пузырями. Ноги разделяются, превращаясь в щупальца. Главное – сосредоточиться и помнить, кем ты хочешь стать.
Илька вытянул руки, ладони срослись, удлинились в жгуты с присосками, и мальчишка плавно, почти без всплеска вошел в воду – ух-х-х! Холод ударил по телу. Податливая мягкая кожа впитала морскую соль. Рядом бултыхнулся нерасторопный Густик, ему пришлось меняться уже на глубине. Последней стремительно погрузилась Марийка. Не оглядываясь на друзей, она поплыла к Их камню.
Копна Марийкиных волос шевелилась, когда девчонка на мгновения останавливалась, загребая щупальцами, чтобы тут же мощным толчком послать тело вперед. Илька залюбовался плавными движениями. Рядом пыхтел Густик, в его глазах читалась решимость – догнать! Во что бы то ни стало!
«Ах, так!» Илька тоже поднажал. Марийка оглянулась и неслышно засмеялась. Струйка пузырьков поднялась к поверхности из ее малиновых губ. Девчонка рванулась, гибкое тело начало обрастать чешуей.
– Не в рыбу! – завопил Илька. Рот наполнился водой, которую он выпустил через жабры. – Не в рыбу! Так нечестно! Мы договаривались только в октопусов!
Но Марийка плыла уже далеко впереди. Илька мысленно чертыхнулся и поспешил измениться.
Конечно, и в этот раз девчонка успела первой. Ребята лежали на мокром, покрытом скользкими водорослями Их камне, и волны касались ног белой пеной. Ласковое солнце грело кожу. Ссориться не хотелось, тем более что Марийка не настаивала на своей победе.
– Гроза будет, – сказал Густик.
Илька тоже заметил нескольких грозовиков, поднявшихся в небо, и спорить не стал.
– Хорошо бы измениться в грозовика. – Марийка приподнялась, опершись на локти, и хитро посмотрела на мальчишек. – Окунуться в тучу, поймать молнию. Что скажете?
– Нет, – нахмурился Густик. – Опасно.
– Трусишки! – воскликнула Марийка и бултыхнулась в воду, окатив друзей холодными брызгами.
– Держи ее! – Илька и Густик бросились вслед за девчонкой.
Их ждала обратная дорога, новая гонка, острые камни, колючая трава с неугомонными кузнечиками и детская радость жизни.
– Где ты был, Илья?! – грозно спросила мама, чистившая принесенный отцом улов. – Опять со скалы сигали?!
После этого наказанный Илька сидел на кровати в своей комнате, поджав ноги и обхватив колени. Вспоминались мамины заплаканные глаза – но не из- за него, Ильки. По пути домой он встретил тетю Ингу, а мама часто плакала после ее ухода. Илька услышал, как папа подошел к маме и пытался утешить, шепча что-то ласковое.
– Уйди! – воскликнула мама.
«Хрясь!» – послышался удар разделочного ножа по доске.
– Не могу! Устала за всех переживать. За сорванца, который бегает неизвестно где и разобьется так, что регенерировать будет некого. За тебя, которого в любой момент может сожрать кит. За сестру… Где ее муж?! Где Ольхерт?! Ушел?! Бросил?! Что с ним случилось?! Ты хочешь, чтобы я тоже стала вдовой?!
«Хрясь!» – И рыбья голова со стуком упала в ведро с требухой.
– Уйди! Не прикасайся ко мне своими щупальцами! Фу! Сначала верни тот облик, что я любила! Это всё Ольхерт виноват! Посмотри, в кого превращаемся мы и наши дети! Не люди, а монстры какие-то!
«Я не монстр, – подумал Илька. – Монстры читать не умеют».
Он соскользнул с кровати, подошел к тумбочке и достал книгу по биологии, в которой закладкой служила фотография дяди Ольхерта. Тонкие губы, белые волосы и пронзительный взгляд голубых глаз. Книга – его подарок.
«Учись, Илья, ученье – свет, – сказал тогда дядя. – А неученых – тьма, от которой нам пришлось бежать».
Селение на Эспере – человек сто. Семьи работников научной лаборатории, которую возглавлял дядя Ольхерт. Там, по другую сторону т-станции, большой мир и хаос затихающей войны. После восстания модификантов на Мельхиоре генетические исследования под запретом. Дядя, сбежавший с последователями в мир на околице т-сети, объявлен преступником.
«Я – умеющий читать ребенок преступников», – повторил про себя Илька.
Звучало неплохо.
«Мал ты еще, – говорил дядя Ольхерт. – Вырастешь – поймешь то, что не понял проклятый мир. Мозг – огромная сила, с ее помощью мы можем менять структуру собственного генома. Не знаешь, что это? Так учись! Неуч…»
Дядя Ольхерт ушел в т-портал за нужным оборудованием, когда Ильке было семь универсальных лет. После этого связь с т-сетью оборвалась, портал с той стороны не отвечал.
– Не плачь, дорогая, прошу тебя. Ну, перестань. Успокойся.
Илька представил, как папа гладит шершавой ладонью маму по голове. Рядом на столе лежит безголовая рыба. Вскоре, хорошо просоленная, она будет
