Нет бы оттолкнуть меня. Сказать, что ни мне, ни ему этот скоротечный роман не принесет счастья, что наши чувства заранее обречены. А теперь страдаем мы оба. По крайней мере, я так точно места себе не нахожу. Насчет него утверждать не берусь. Может, уже давно утешился в объятиях какой- нибудь смазливой красотки. Вон их сколько за ним таскается.
Помимо Ли мой досуг помогал скрашивать Элиан. Эльф засиживался у меня часами, потчуя смешными историями и балуя украденными из кухни сладостями, которые мне строго-настрого запретил есть королевский лекарь.
Желая излить кому-нибудь душу, я рассказала ему о своей проваленной миссии, о том, что застряла здесь, вероятнее всего, по вине старшей сестры и что жду не дождусь посмотреть в ее бесстыжие глаза и спросить, почему она так со мной поступила. Небось пожадничала и не захотела делиться наследством. Этта всегда была до невозможности мелочной.
– Ты совсем не удивился, когда там, на торгах, Закель представила меня как про?клятую богиню, – сказала я как-то эльфу одним дождливым вечером. – Неужели моя слава опережает меня?
– Вроде того, – грустно улыбнулся голубоглазый. – Я узнал тебя еще в нашу первую встречу в том маленьком городке. Так уж получилось, что я был в столице Волдиона в день, когда Морант схватил тебя.
– И что же, ты поверил обвинениям этого глупца?
Элиан неопределенно пожал плечами:
– Сначала не знал, что и думать. Ты появилась так неожиданно в его замке. Но, встретившись с тобой в гостинице, понял, что никакая ты не богиня. Ты была так напугана, хоть и пыталась казаться невозмутимой, шарахалась от всего. Это было не похоже на всемогущую Сиариль. По крайней мере, не такой описывают ее в исторических манускриптах.
– Ну а теперь, когда я поведала тебе о фальшивом пророчестве, ты знаешь, что нет никакой воскресшей богини. Все это лишь козни моей старшей сестры.
– Я бы не был в этом так категоричен, – покачал головой Элиан и, придвинувшись поближе, доверительно заговорил: – Лично я не считаю пророчество вздорной выдумкой. В мире что-то происходит. Все чаще случаются землетрясения, лето в разгаре, но ночи стали холодными, а если идет дождь, затапливает целые поселения. Реки выходят из берегов, в лесах без причины гибнут животные. Анрилин словно бы поразила какая-то неизвестная болезнь. Все это предсказывали наши предки.
Моранта можно понять. В пророчестве говорилось, что беда придет из его земель в год, когда солнце сокроется тьмой, и мы не увидим дневного света в течение долгого времени. Ты появилась сразу после солнечного затмения, длившегося десять дней. А теперь подумай, как бы ты поступила на месте правителя Волдиона.
М-да, если смотреть с этой точки зрения, то мое пришествие на их грешную землю кажется весьма и весьма подозрительным. Даже не знаю, что бы сделала я со свалившейся с неба дамочкой, назвавшейся богиней любви.
– Эрида одна из немногих, кто верит, что ты не имеешь никакого отношения к Сиариль, а настоящая богиня притаилась где-то и выжидает своего часа, чтобы отомстить Анрилину и всем живым существам, – печально возвестил эльф. И уже с иной интонацией, восторженно-благоговейной, добавил: – Я восхищаюсь принцессой! Восхищаюсь ее острым умом и здравым смыслом!
Еще один воздыхатель, к которым, стоило признать, я с недавнего времени стала причислять и саму себя.
– Жаль только, ее народ не испытывает подобных чувств, – отметила со вздохом. – Им бы радоваться и благословлять такую правительницу, а они носы воротят. Неблагодарные!
– Как бы странно это ни звучало, но все дело в ее внешности, – горько усмехнулся Элиан. – Драгары очень кичатся своим происхождением и считают унизительным, что ими будет править простая человечка. Ведь в отличие от родителей и старшего брата Эрида не унаследовала от предков ничего.
– Глупые предрассудки! – возмутилась я. – Ну и что с того, что она не вымахала до двух метров и не может похвастаться экзотическим цветом волос и идеальными чертами лица! Главное, у нее доброе сердце и светлая душа. Неужели мудрой, справедливой принцессе они предпочтут порочного, но внешне приятного им Иррандира?
Элиан мрачно кивнул.
– Драгары глупы и сами не знают, на что себя обрекают. Я не сомневаюсь, что, оказавшись у власти, герцог не оставит от Роувэла камня на камне. Он не способен созидать, зато разрушать – всегда пожалуйста.
Самое страшное, что Совет Десяти хочет видеть его на престоле. Эти драгары интригами и ложью сумели выставить принцессу в черном свете перед простым народом, представили ее слабой и недостойной носить корону. В повышении налогов, расцвете рабовладения, увеличении преступности роувэльцы обвиняют Эриду, не догадываясь, что она из кожи вон лезет, пытаясь им помочь.
Наш разговор прервал тихий стук. Дверь еще не открылась, а я уже знала, кого сейчас увижу. Интересно, зачем пришел?
Кристера я не видела целых два дня, и вдруг он решил порадовать меня своим присутствием. Правда, поняв, что я не одна, поспешил откланяться, сославшись на какое-то срочное дело. Зачем тогда вообще появлялся, если такой занятой?
Никакие мои уговоры разделить с нами ужин не помешали его поспешному бегству. Заметив у моей постели эльфа, сиренеглазый состроил такую мину,
