небе. Широко распахнув крылья, парил среди серо-розовых облаков. Ему навстречу, вспарывая крыльями воздух, несся дракон иной масти. Его чешуя была черной и отливала сталью, а в хищных янтарных глазах таилась смерть.
– Это зал памяти Роувэла. Здесь изображены первородные. От них берет начало драконья раса. – Элиан пересек зал. Подошел к мозаичной стене и коснулся черного крыла хищника. – Ты знала, что статус дракона в иерархии определялся цветом его чешуи?
Я помотала головой. Обведя взглядом зал, залюбовалась белоснежным драконом, замершим на выступе скалы. В его безмятежных синих глазах отражались плескавшиеся у подножия скалы волны. Молочная пена карабкалась вверх по серому камню, пытаясь дотянуться до величественного создания.
– Чем темнее был цвет, тем могущественнее считался дракон, – просвещал меня эльф. – Сиариль была единственной черной драконицей, что делало ее недосягаемой для потомков.
– Значит, это она изображена на мозаике? – Я поравнялась с Элианом и ткнула пальцем в угольно-черные стекляшки.
– Полагаю, что так.
Точно не скажу, сколько мы пробыли в этом зале. Лично мне уходить совсем не хотелось, но на прожорливого эльфа вдруг напал зверский аппетит. Он решил совершить набег на кухню, а меня пригласил в роли сообщника. Пришлось идти чистить королевские закрома.
Стараясь особо не борзеть, мы ограничились скромным ужином: холодным мясом, какими-то непрезентабельного вида овощами и бутылкой кислого вина.
Утрамбовав все это в корзину, позаимствованную тут же на кухне, отправились в парк. Холодный воздух подействовал отрезвляюще. Ветви деревьев под порывами ветра недовольно роняли прозрачные капли. Мокрые скамейки не располагали к отдыху, а редкие лужи тускло поблескивали в лунном свете.
Оккупировав одну из беседок и поудобнее устроившись на эльфовом плаще, мы с жадностью набросились на еду. Активно работая челюстями, сплетничали о драконах, принцессе, Сиариль и о моей главной головной боли – Кристе.
Наверное, мы говорили громче, чем следовало, потому как привлекли внимание этой самой «головной боли». И чего его сон не берет?
Кристер приблизился бесшумно, поэтому, увидев его, я от неожиданности вскрикнула. А заметив смесь недовольства и укора в сиреневых глазах, поняла, что сейчас мне будут вправлять мозги. Обычно так на меня смотрела Агата, когда заставала свою приемную дочь за ребячьей шалостью.
– Тебе едва удалось пережить одно покушение и уже не терпится нарваться на следующее. Я ведь велел тебе сидеть в комнате и не рыпаться!
Почувствовала, как раздражение и обида рвутся наружу.
– И с каких это пор наши отношения перешли в разряд повелительно-подчинительных? Я не твоя дрессированная собачка и ты не можешь мной командовать!
Эльф вмешиваться в перебранку не спешил. Только хлопал длинными ушами и, как почетный зритель в первом ряду, затаив дыхание, следил за ходом баталии.
– Давай обойдемся без пререканий, – сверкнул сиреневыми глазами Кристер. – Возвращайся к себе. Мне уже надоело с тобой нянчиться!
Нянчиться, значит…
Даже не успела понять, как оказалось с ним рядом. Кажется, хотела высказать все, что думаю о его скверном характере. Но как только оказалась с красавчиком на опасно близком расстоянии, в мозгу что-то щелкнуло и меня понесло уже в другом направлении. Захотелось схватить его в охапку и уволочь в кусты, чтобы зацеловать до смерти. Неужели это все я?
С большим усилием мне все-таки удалось собрать мысли в кучку и облечь их в более-менее внятную фразу:
– А мне надоели твои выкрутасы! Ты то отталкиваешь меня, то следуешь по пятам. Словно собака на сене: и сам не ам, и другим не дам!
Проворчав в ответ нечто нецензурное, драгар неожиданно схватил меня, как куль с мукой, перекинув через плечо, развернулся и решительно пошагал в сторону замка. Я сразу потребовала, чтобы вернул меня, где взял, а для устрашения поколотила кулаками по его спине и подрыгала ногами. Без толку! Может, постучать по голове башмаком?
Бессовестный эльф даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить сиренеглазого захватчика. Только пожелал мне, давясь от смеха, комфортного путешествия и как ни в чем не бывало вернулся к прерванной трапезе. Предатель!
Пришлось возвращаться к себе верхом на солдате.
– Знаешь, у тебя один из самых несносных характеров в вашем безумном мире, – буркнула я, по-прежнему болтая конечностями в воздухе.
– Можно подумать, твой лучше, – хмыкнул Крист.
Ну вот и поговорили…
Толкнув моим деликатным местом двери спальни, не спеша пересек ее и сбросил меня на кровать, ничуть не заботясь о моей нервной системе. Откинув одеяло, велел:
– Залезай!
– Вот еще! Спать одетой?
