мама.
– С тобой все в порядке? Ты ранена?
– Немного больно, сынок, но этого и следовало ожидать. Я меняюсь. Я могу выбрать себе облик, и выбираю тот, который поможет мне в борьбе с Ордин. Но это труднее, чем я думала, гораздо труднее. Мне нужно еще немного времени, чтобы подготовиться. Ты должен задержать ее.
– Задержать? Как? – спросил я.
– Сначала словами. Ты будешь для нее загадкой, головоломкой, которую она непременно захочет решить. Это твоя первая защита. Позже ты сможешь воспользоваться цепью и посохом – это даст нам еще немного времени. Кинжал Грималкин при тебе, Том? А темное желание ты уже использовал?
Мое сердце ушло в пятки. Я понял: мама хотела, чтобы я использовал подарки Грималкин против Ордин! Но я должен был сказать ей правду.
– Клинок при мне, но темное желание я использовал, чтобы спасти Алису. Дикая ламия вцепилась в нее, и Алиса могла погибнуть.
Мама устало вздохнула:
– С кинжалом и желанием у тебя был бы отличный шанс против Ордин. Но ты принял правильное решение, сынок: если тебе удастся выйти отсюда живым, Алиса будет нужна тебе в будущем. Как последнее средство спасения используй кинжал.
– Что ты имела в виду, когда сказала, что я буду головоломкой для Ордин? – спросил я.
– Ты не помнишь, что я тебе рассказывала? Почему мы дали ей твою кровь? Не зная тебя, она будет думать, что знает. Ты покажешься ей кем-то вроде родственника. Кем-то, кого она должна знать, но почему-то не знает. Ты сможешь удержать ее внимание и позволишь мне подготовиться к удару. Она выпила твою кровь, влила ее в свое тело, чтобы получить новую жизнь. Это изменило ее. Сделало тебя к ней ближе и уже ослабило ее. Именно поэтому ты смог пройти через препятствие. Именно поэтому я тоже смогла сюда попасть. Мы с тобой одной крови, Том.
Ее голос изменился, стал еще меньше походить на человеческий. Меня снова одолели сомнения. Меня уже столько раз обманывали, что я стал осторожен.
– Это ты, мама? Действительно ты? – спросил я.
– Конечно это я, Том. Кто же еще? Я не виню тебя за сомнения. Я поменяла много обликов за свою долгую жизнь и теперь принимаю последний. Процесс идет даже сейчас, когда мы разговариваем. Я уже не та женщина, которой была. Я помню, что я твоя мама. Я помню, что была женой твоего отца. Но я уже что-то другое. Не расстраивайся, Том. Все меняется. Ничто не вечно. Все, что мы можем сейчас – это сделать наши последние мгновения вместе настоящими.
Большую часть своей долгой жизни я мечтала уничтожить Ордин. И теперь это почти в моей власти. Ты дал ей свою кровь – дал без страха. Вот зачем я привезла тебя на свою родину. Но есть еще одна вещь, которую ты можешь сделать. Задержи ее. Выиграй для меня время. Маб отведет тебя туда, где скоро очнется Ордин. Я использую все свои силы и сожму ее в смертельных объятиях. И если мне это удастся, ты должен будешь немедленно покинуть Орд. Ты сделаешь это, Том? Ты обещаешь?
– Оставить тебя, мама?! Как я могу так поступить?!
– Ты должен, сынок. Ты должен бежать. Ты рожден, чтобы уничтожить дьявола. Это то, чего я так долго добивалась. Если ты погибнешь здесь со мной, все будет напрасно. Я свяжу Ордин и буду держать, пока ее сила не иссякнет. И когда это произойдет, Орд обрушится обратно через портал. Это уничтожит цитадель, и если Ордин не сможет освободиться, это будет и ее конец!
– Но ведь и ты погибнешь! Это так, мама?
– Да, это будет и мой конец тоже, но жертва того стоит. Я выполню то, что решила сделать много лет назад. Так ты обещаешь? Пожалуйста! Скажи мне, Том!
Я был потрясен, горе переполняло меня. Моя мама собиралась умереть здесь. Но как я мог отказать ей в последней просьбе?
– Я обещаю, мам. Я буду очень по тебе скучать. Но ты сможешь мной гордиться.
В этот момент лунный свет проник через окно и осветил мамину голову. Ее еще можно было узнать, хотя скулы стали выше и резче, а глаза более жесткими. Я разглядел контуры ее тела. Она стала ниже ростом, и я заметил чешую, острые когти и крылья… С каждой минутой она все больше и больше теряла человеческий облик. На моих глазах она превращалась в ламию.
– Не смотри на меня, Том! Не смотри на меня! Отвернись сейчас же! – закричала мама с мукой в голосе.
Я уже видел нечто подобное раньше – и слышал эти мамины слова. Лихо, что жил в катакомбах под Пристаунским кафедральным собором, однажды показал мне ужасное видение – маму в этом облике. И я вспомнил его слова:
Лихо был прав: этот кошмар был правдой. И это произошло.
Я заколебался, и мама снова закричала:
– Иди и сделай так, как я прошу! Не подведи меня! Не забывай, кто ты! И помни, что я люблю тебя!
