— Не сомневался, что ты ответишь именно так. Делла, можешь объяснить, зачем ты изводишь Анну?
— Почему я должна объяснять что-либо человеку, который не хочет ничего объяснять мне?
— Прекрасно. Хорошо. Тогда объясню. Тебе понадобилось менее двух суток, чтобы довести несчастную девушку до нервного срыва. Так довести, что ей потребовался врач.
Ну да, ну да. Ей не врач потребовался, а свободный от Августа вечер. Ей же надо уладить все делишки с чипом, который носит Мэдлин.
— Под этим предлогом она отказалась от вашего сегодняшнего свидания?
— Хоть бы и так. Стыда ты, похоже, не испытываешь. Ты восстановила против нее всю семью. Когда я думаю, что мне предстоят несколько кошмарных недель, пока ты, оказавшись с Анной в замкнутом пространстве моей яхты, будешь методично уничтожать человека, ни в чем перед тобой не провинившегося…
Я улыбалась.
— Делла, я тебя не узнаю.
— Взаимно, милый. Ничего, что я так тебя называю? Формально мы состоим в партнерских отношениях, приравненных к браку.
— Ничего. Меня эта ирония не задевает. Я объяснился? Твоя очередь.
— Хорошо. Я не извожу ее.
— Делла…
— Некоторые женщины, — перебила я, — считают издевательством, когда окружающие не подчиняются им. Анна полагает, что я должна плясать перед ней на задних лапках. Должна восхищаться тем, как ты ее любишь, и радоваться, что она сделается герцогиней Кларийской. Август, назови хоть одну причину, по которой все, с ней происходящее, должно вызывать у меня хоть какие-то чувства.
— Но это не повод унижать ее при всех.
— При всех — это при Мелви и при тебе? Август, посоветуй ей оставить меня в покое. Разговоры, которые она теперь считает издевательством, начались по ее инициативе. Она караулит меня у входа в Детский Дом — после того, как я не пустила ее туда…
— А почему, кстати?
— Может, мне еще и сына ей подарить?
— Делла, угомонись. Ты пускаешь туда всех. Кроме нее. Что за дискриминация?
— Дискриминация, милый, объясняется ее парфюмерией. Если ты не в курсе, к младенцу нельзя подходить надушенной по самую маковку. У ребенка может быть аллергия.
— И ты не могла сказать ей об этом по-человечески?
— А зачем? Зачем мне указывать другой женщине, как ей одеваться и какие ароматы выбирать?
— Еще скажи, что искренне ей симпатизируешь.
— Я терпеть ее не могу.
— Вот именно. И стараешься продемонстрировать ей это при каждом удобном случае.
— Каковой случай она мне упорно предоставляет. Август, если я такая плохая, чего она ко мне липнет?
— Она не верит, что ты такая плохая. Думает, что просто подвернулась под горячую руку и ты сорвала на ней гнев. Она хочет увидеть в тебе то, что видел я. А видит агрессивную, конфликтную самку…
— …которая имеет влияние на ее будущего богатенького глупенького мужа.
— Делла, ты все интерпретируешь в удобном тебе ключе.
— Я хоть интерпретирую, а она пытается использовать. Август, она патологическая врушка. Ты помнишь, где ночевал? И я помню. Так вот, Анна мне с утра поведала трогательную историю о том, что ночевали вы вместе и до утра разговаривали, ты ей сознался, что бесплоден, как и твой брат Скотт… И теперь она, такая несчастная, глядит на мое материнство и «немного завидует». Кстати, интересовалась отцом Огги — кто-то ей приврал, что это ты. Меня, знаешь, напрягают такие вопросы.
— Делла, но это же чепуха. Она всю ночь плакала, не спала… Да, я вчера был пьян и хотел спрятаться от шума, мы еще немного повздорили…
— Опять из-за меня?
— …я хотел только посидеть где-нибудь, где тихо, и пошел в детскую. Уснул незаметно для себя.
— Отлично. Теперь и ты врешь. Ну-ну. Не был ты пьян. И уснул ты не случайно. Хотя я почти уверена, что ты не спал, когда я пришла.
Август на провокацию не поддался.
— Но это не повод тебе утверждать, что она во мне видит и находит.
— Она в тебе видит удобный девайс для получения практически любых денежных сумм. Отдельное твое удобство — ты очень занятой человек. У нее будет достаточно времени на личную жизнь. Уж не знаю, с бывшим мужем или найдет себе кого помоложе.
— Делла, не надо испытывать мое терпение.
