– Ну, а теперь копаем.
– А?
– Не «а», боец, а копаем!
Схватили лопаты, начали дерн ковырять. Но в хвойном лесу копать – не чернозем ковырять.
– Делаем окоп полного профиля. Чтобы с головой закрывал и тебя, и товарища рядом. У вас полчаса!
Сопят пацаны. Рубят коренья, дерн выворачивают. Углубляются. Через полчаса кто по пояс, кто и по грудь закопался.
Взмахнул рукой.
– Время! Отставить копку!
За время земляных работ к нам Михал подтянулся. На корень сосны уселся, цигарку в зубы вставил, смотрит, ухмыляется.
– Стрельбы!
Ребята приободрились. Винтовки с земли подобрали, в руках вертят. Забрал у ближайшего, показал, как затвор передергивать, как заряжать, про флажок предохранителя рассказал.
Забрались в свои норы недокопанные, стволы выставили.
– Ты в то дерево целишь, ты – в то, ты и ты – в те. Огонь!
Забухали винтовки. Место глухое, случайных свидетелей нет. Грибники, ягодники с началом войны по домам сидят.
Отстреляли пацаны по пять патронов, затихли.
– Ну, пошли смотреть.
Знаю, что нечего там смотреть. Но урок не для меня.
Из пяти стрелков только два по соснам попали. Остальные смазали.
– Понятно?
Стоят, головы потупив.
– Война не даст второго шанса. Если врага не завалишь, то он тебя убьет. Вы по деревьям неподвижным попасть не можете!
– Так руки трясутся!
– На фронте вы будете бегать, копать и стрелять. В такой последовательности и куда чаще, чем мы сегодня.
Глаза сощурили, злятся.
– Вот и получается, товарищи бойцы, что до того, как в Красную Армию вам вступить, надо силы подкопить, возмужать, организм тренировками подготовить.
Приосанились немного, переглядываются.
– А я пока вам пару приемов покажу. Как в лесу воевать. Как выстрел маскировать, чтобы дыма и огня не видно было, как растяжку на тропе ставить. Как костер без дыма держать, собак со следу сбивать, огонь в снегу из полена развести.
Таких знаний я дома много набрался. Учителей хватало.
Так и прозанимались.
Когда домой дошли, Олег ястребом на пацанов накинулся. Стращал, жизни учил, напоследок приказал ждать людей из центра и готовиться влиться в партизанский отряд. После чего распустил полуживых пацанов по домам.
Я собрался в хату топать, как рыжий ко мне повернулся:
– Поговорим?
Отчего же не поговорить, если собеседник умный?
– Ты чего удумал? На кой пацанов приволок? Стрельнут разок в немцев, а каратели село сожгут!
– Не жгут немцы села. Пока. На местных надеются в борьбе с коммунизмом.
Отмахнулся. Пришлось рассказать про то, что глаза у ребятишек горели, про то, что воевать им рано, но это им собственный пот должен показать, а не я. Про навыки лесной войны, что преподавал, умолчал.
Выслушал рыжий, успокоился.
– А я подумал: ковать подкрепление собрался. Из отделения партизанский отряд делать.
– Было бы из кого, сделал бы.
Глянул он исподлобья.
– Не наше дело – партизанить.
– Врага по-любому бить надо. Как получается, так и бить. Не так?
Пожал плечами.
– Может быть. Но мы по ту линию фронта будем воевать, а не здесь, при прекрасных хуторянках.
