разрушительная волна разметала сам агрегат на мельчайшие обломки!
– Говорят, от дома Раевича ничего не осталось. – Княгиня Лиговская сидела в палисаднике, обмахиваясь веером из страусовых перьев. – Все разметало этим ужасным взрывом. Погибли полицейские, которые находились внутри. Я уверена, это из-за новомодного газового освещения. Наверняка у Раевича было такое. Уже известны случаи, когда… – Она замолчала, словно задумавшись о другом. – Впрочем, я не расстроена, что он мертв. Нехорошо так говорить, но проценты, которые он назначил, просто чудовищны! Теперь, слава богу, долг можно не отдавать. – Княгиня снова помолчала. – Наверное, многие обрадуются тому же. Я слышала, он иногда ссужал огромные суммы.
– Некоторые считают, что взрыв – дело рук революционеров, – сказала княжна. Она стояла возле кустов смородины, заложив руки за спину, и глядела на Машук, скрытый наполовину облаками. – Бомбистов. Надо думать, Ее Величество теперь не приедет.
– Уж конечно! А, право, жаль. Представление, разумеется, отменят. Здесь совсем мало развлечений, а для молодой девушки вроде тебя особенно…
В этот момент из дома вышла и направилась к княгине служанка со стопкой книг в руках.
– Мадам, это принесли только что.
– Должно быть, из лавки, в которую я заходила накануне. Положи на стол, Лиззи.
– Хорошо, мадам. Разрезать веревку?
– Да, я взгляну.
Служанка достала из кармана передника ножницы и сняла бечеву. Поклонившись, она вернулась в дом.
Княгиня открыла верхнюю книгу. Она была новая, с неразрезанными страницами. На колени княгине упала игральная карта – бубновая семерка.
– Что это такое? – Княгиня повертела ее в руке.
На обороте стояло число – девятое.
– Хм, это в конце недели, – пробормотала княгиня. Подошла княжна, забрала из маменькиных рук карту.
– Должно быть, кто-то случайно забыл, – сказала она, бросив семерку на стол.
– В новой книжке?
– Мало ли. – Девушка села.
– Надо было попросить Лиззи принести нож для писем, – проговорила княгиня. – Разрезать страницы.
– Маменька, надо ли нам оставаться в Пятигорске дольше? – спросила княжна. – Мне здесь все… противно!
– Понимаю, Мэри, понимаю, – отозвалась княгиня. Лицо у нее сделалось печальное и озабоченное. – Если хочешь, можем уехать хоть… послезавтра. Надо лишь уладить дела. К концу недели будем в Москве. Признаться, мне и самой здесь наскучило.
Девушка кивнула:
– Это было бы замечательно.
– Значит, решено. Велю слугам собирать вещи.
Мэри отвела взгляд и снова устремила его на видневшийся вдали Машук. Ее не покидало ощущение, что кто-то невидимый наблюдает за ней…
Эпилог
Третий удар молотка возвестил о том, что лот GL-526 продан мистеру Карлу Ультену. Барон кивнул двум-трем знакомым, обернувшимся, чтобы поздравить его.
К удовлетворению коллекционера, нашлось немного желающих побороться за странные чертежи прибора, предназначение которого оставалось неизвестным для продавца, оценщиков, аукционного дома и самого барона. Возможно, это был вполне осуществимый и функциональный проект какого-то мечтателя или техническая фантазия безумца об очередном «вечном двигателе». А может – инженерная разработка Циолковского, за которую однажды заплатят в пять раз больше, чем Карл Ультен сегодня. Существовала всего одна «зацепка», способная навести на след изобретателя, – выцветший оттиск ex libris, проставленный в верхнем правом углу первой страницы чертежей: «Из библиотеки И. Раевича».
Опыт собирателя древностей говорил о том, что иногда среди малозначимых на первый взгляд лотов обнаруживаются сверкающие алмазы частных коллекций. Барону не терпелось заполучить приобретенные бумаги для тщательного изучения. Выходя из «Баброкса», он набирал номер первого из экспертов, которого собирался привлечь, – инженера Генри Милтона, сотрудника патентного бюро.
Шофер открыл дверь «роллс-ройса», и Карл Ультен расположился в салоне автомобиля, слушая длинные гудки. Мисс Рэндвик устроилась рядом. В руках у нее появился планшетный компьютер, где она хранила информацию по всем делам своего патрона.
– Барон? – голос в динамике телефона звучал словно издалека, хотя абонент находился в Лондоне. – Как успехи?
– Раз я вам звоню, значит, неплохо, – ответил Карл Ультен, сделав шоферу знак трогаться. «Роллс-ройс» плавно отъехал от крыльца «Баброкса» и покатил в сторону Челси. – Когда сможете прибыть? Чертежи будут у меня завтра, после уплаты налога и улаживания всех формальностей.
– Часам к шести вас устроит?
– Буду вас ждать.
