Покачиваясь на носках, я чувствовал прилив адреналина. Ежи – классный партнер для спарринга – в моем весе, легкий и резкий, всегда готовый дать сдачи. На ринге он не выясняет отношения, но соревнуется в силе и ловкости.
– Что ж ты за флагом послал новичка? – поддразнил я и, уклонившись от очередного джеба, нанес хук правой.
– Он сам пожелал. – Ежи резво отскочил и чуть сместился влево. – Его спасли, и теперь он хочет себя показать. Кого-то он мне напоминает…
– Я-то сам всех спас. – Нырок, защита, апперкот, уклон, глухая защита. Атака Ежи прижала меня к скале, но в нырке я вырвался на середину площадки.
– Только сперва тебя выкинули, – съязвил Ежи. Я ответил ему удачным кроссом в челюсть. Ежи тряхнул головой и, рассмеявшись, коленом заехал мне в ребра. Мы не вкладывались в удары, но все равно было чувствительно. Я тоже засмеялся и отскочил в сторону.
– Однако недели не прошло, как я вернулся… Я бы уж давно нашел флаг, а твой новичок – копуша.
Ежи глянул на вершину и чуть нахмурился. Руки его слегка опустились, но я этим не воспользовался.
– Похоже, ты прав. – Он ковшиком приложил ладонь ко рту и крикнул: – Эй, Жуакин! Поторопись! Они уже близко.
Ежи стоял чуть выше и прежде меня увидел моих соратников. Джо преследовала Джолиетту, повторявшую мой путь по скале. Под обстрелом Йоренсена Джаи бежал к горе – заряды рикошетили от его защитного силового поля. Йозеф мне помахал, а затем одной рукой подбросил Джейкон; в другой его руке болталась и шипела Джено, которую он держал за шкирку.
– Мы уже здесь, – поправил я Ежи.
Все еще хмурясь, он хотел что-то сказать, но его перебил грохот.
Мы одновременно взглянули на вершину. Там снова грохнуло, а потом раз пять-шесть хлопнуло, точно петарды. Через секунду раздался гул, и на горе возникла пыльная туча, из которой градом посыпались камни.
– Что за… – начал я, но за грохотом себя не услышал. Я смотрел на грозную тучу и отмечал свои спокойные мысли, словно все это происходило не со мной:
Ежи очнулся первым и подтащил меня к краю обрыва. Единственный выход – прыгать…
Чиркнув меня по плечу, рядом грохнулся камень. От боли я опрокинулся навзничь. И очень вовремя – в то место, где я только что стоял, врезался очередной валун. Я безотчетно пятился в кромешной пыльной тьме, поглотившей солнце.
Ноги не держали, я ползком добрался до скалы и ощупью отыскал прогал пещеры. Точно краб, забрался внутрь, всем сердцем надеясь, что найду здесь Ежи.
Но его не было. Потом что-то невыносимо грохнуло, мир качнулся, и я обеспамятел.
Потом я услышал чьи-то голоса, только не узнал их. Тьма перед закрытыми глазами чуть рассеялась – так бывает, когда в комнате включили свет, но ты еще не разлепил веки. Душу терзало неуютное чувство, словно уснул на чужой кровати и, пробудившись, никак не сообразишь, где ты.
Кажется, я расслышал стоны. Кто-то взял меня за руку. Строгий голос, похожий на папин, отдал распоряжения. Меня о чем-то спросили.
Я не мог вдохнуть и будто ослеп. Пытался ответить, но слова застревали в горле. Я хотел сказать, что Ежи не добрался до флага. Он бы выиграл, если б я не утянул его в пещеру. Я хотел рассказать о том, что было до камнепада. Только не удавалось вспомнить.
– …останется хромым, хотя вряд ли, – говорил кто-то. – Переломы, множественные ушибы, тринадцать швов, но состояние стабильное.
– Что с этим?
– Раздроблена ключица, смещение челюсти, растяжение запястья.
– А с этой? – методично спрашивал бесстрастный голос. Он уже не походил на папин.
– Сложный перелом предплечья, сломаны три пальца, одиннадцать швов, вывих лодыжки.
Удаляющиеся шаги.
– Что здесь? – Голос звучал глухо, словно человек стоял ко мне спиной.
– Ушибы. Истощение и обезвоживание. Глубокий обморок от перерасхода энергии. Он пытался своей защитой укрыть товарищей.
Знакомый запах. Неподвижный воздух остро пах лекарствами… Я в лазарете.
– Этот?
– Проксимальный перелом плеча, ушиб ребер. Наглотался пыли, но пещера спасла его от бо?льших напастей.
Это про меня. Я хотел пошевелиться – мол, я в сознании, – но мышцы отказались выполнить приказ мозга.
– Пострадали все, погиб лишь один.
– Один – это очень много, – отрезал начальственный голос.
