значит, должны быть и враги.
Пильсбери на секунду задумался, пытаясь понять, что значат ее странные слова. Но он был слишком пьян, чтобы рассуждать, а потому прогнал неприятные мысли, улыбнулся и, склонившись к уху девушки, прошептал:
И снова принялся целовать Варю. Она со смехом высвободилась из его объятий. Пильсбери хотел возмутиться, но девушка спросила:
– Чьи это стихи, Гарри?
– Одного русского поэта, – ответил он.
– Красивые. «Ты светлая звезда таинственного мира», – тихо повторила она, и глаза ее затуманились. – Это красиво и печально.
– В этом суть поэзии, моя милая. Но хватит разговоров. Я хочу тебя! Я так сильно тебя хочу, что весь пылаю!
И снова Варя сделала попытку уклониться от его поцелуев.
– Что это значит? – недоуменно спросил Пильсбери. – Ты дразнишь меня?
– Нет, но я… Я хотела тебя спросить, Гарри…
– О чем?
– Ты правда так сильно хочешь меня?
– Больше всего на свете!
– Я не так уж хороша, Гарри. В заведении есть девушки гораздо красивее меня. Если хочешь, я их позову.
– Они мне не нужны. Я хочу только тебя!
– Но я…
– Только тебя, – повторил Пильсбери. – И прошу тебя, хватит разговоров.
Девушка хотела еще что-то возразить, но на этот раз американец был настойчив и довел атаку до конца. Тогда Варя расслабилась и тихо прошептала:
– Что ж, будь что будет.
И закрыла глаза.
Плохо жить в Санкт-Петербурге, когда не знаешь правил, по которым существует этот город. Человека наивного и неискушенного тут повсюду подстерегают опасности. И нужно не один раз «ошпариться» и «уколоться», чтобы научиться избегать этих опасностей, а может быть, и обращать их в свою пользу.
В ту ночь Варя не сомкнула глаз. Она лежала на кровати и смотрела в окно. На душе у нее было муторно. Молодой американец крепко спал у нее на груди, улыбаясь и посапывая во сне, как ребенок.
– Господи! Господи… – беззвучно шептала девушка. – Прости меня, грешную…
Время от времени Варя отводила взгляд от окна и смотрела на нежную щеку юноши. Взгляд ее становился еще тоскливее, а из груди вырывался тяжелый вздох. А один раз по белой щеке девушки скатилась крупная слеза, сверкнув в лунном свете, как драгоценный камень.
В эту же самую секунду на другом конце города открылась дверь, обитая зеленым сукном и медными бляшками, и в роскошно убранный кабинет вошел прилизанный человек с лицом хорька и повадками лисицы. Он плотно притворил за собой дверь, после чего повернулся к сидящему за резным столом человеку и сказал:
– Плохие новости.
Человек некоторое время изучал его лицо, потом разомкнул губы и лениво проговорил:
– Излагайте.
– Мне только что доложили, – сказал прилизанный грустным голосом. – Американец после банкета поехал в публичный дом. И там его свели с некой девицей по имени Варя.
– Так-так, – отозвался сидящий за столом человек, разглядывая на свет камень в одном из перстней. – Что дальше?
– До меня дошли слухи, что девица порченая, – ответил прилизанный с грустью в голосе.
– Да что вы! Это точно?
– Насколько я могу судить, да.
Сидящий за письменным столом человек опустил руку и вздохнул:
– Жизнь в России полна опасностей. Тем более для иностранца. Как жаль, что рядом с американцем не нашелся человек, который мог бы его предупредить.
– Вы правы, – грустно улыбнулся прилизанный. – Кстати, рядом с ним был какой-то человек. Именно он привез американца в публичный дом, и он «подсунул» ему испорченную девицу, если будет позволительно так выразиться.
