Интересно.
Какие бы причины ни заставили Ириду устраивать диверсии на «Нексусе», наносить увечья персоналу, с ней было не все так просто, как явно надеялся Танн. Но Слоан должна была выяснить наверняка. Она вернула планшет:
– Говорила она что-нибудь?
– Просила воды. Но у меня такое ощущение, что это была ироническая просьба.
– Очень умно. – Слоан покачала головой. – Что-нибудь еще?
– Она говорит, что выдвинет обвинения в связи с незаконным нападением на нее. – Слоан фыркнула. Азари хорошо знала свою начальницу и прекрасно поняла, что это значит. – И еще хочу вас поставить в известность, что сетевые инженеры, получившие травмы во время диверсии, также не собираются сидеть сложа руки.
– И чего они хотят?
– Ответов, я думаю. – Талини раскинула голубые пальцы в жесте, свойственном всем расам: кто знает! – Кто-то – возмездия, кто-то – компенсации.
Слоан скривила губы:
– Круто. Мы не «Омега». – Она повела плечами и услышала, как оба захрустели от напряжения. – Скажи им то, что мы обычно говорим в таких случаях. Если я услышу хоть об одной вспышке недовольства, то запру и их.
– Да, мэм.
Талини будет заниматься всякой административной работой, а Слоан решила целиком сосредоточиться на Ириде Фадир. Глава службы безопасности прошлась по коридорам, пока злость не выкипела из нее, хотя и не вся, – на донышке еще оставалось немного. Охранник перед камерой Фадир заметил Слоан и открыл дверь:
– Мэм.
Заключенная чинно сидела на узкой койке, положив руки на колени, все еще в противобиотических полноразмерных кандалах. Фадир выглядела уверенной и спокойной. На ее щеке оставалась кровь, немного портившая картину. Слоан поморщилась. Наверняка поставят ей в вину. Что ж, не впервой.
– Директор, – приветственно сказала Фадир. На сей раз без фальшивых улыбок. Только обычный азарийский таинственный вид, который они все так дьявольски умело напускали на себя. Слоан остановилась сразу же за дверью, которая тут же закрылась за ней с громким хлопком.
Азари не шелохнулась.
От этого у Слоан возникало желание немедленно начать крушить что-нибудь.
– Рассказывайте.
– Без адвоката? Мне кажется, на корабле есть один. В стазисе, – добавила она, сделав ударение на последней фразе.
– Это неофициальный разговор.
Фадир наморщила нос:
– Тогда, может быть, мы обе получим некоторые ответы. Вы, кажется, уверены, что я преступник. С чего вы это взяли?
– Это ты мне скажи, хитрожопая.
Слоан сцепила руки за спиной – военная стойка вольно, хотя ничто в ней не чувствовало себя вольно. Ни мускулы, ни внутренности, ни затухающий гнев.
Азари перестала морщить нос и изобразила улыбку:
– Я уверена, что охранник-саларианец не видел меня. Никто из сетевых инженеров меня не заметил. Значит, остается запись с видеокамер. – Она наклонила голову, и свет отразился от ее фиолетовых фестончатых хрящей, формирующих плотно прилегающий к голове гребень. – Вот только я точно помню, что старалась избегать камер.
Слоан не понравился такой поворот. Она сделала шаг вперед.
– Что вы искали в базе данных? Какую информацию в итоге добыли?
Фадир несколько мгновений кусала губу, задумчиво изучая директора службы безопасности. Желание ударить заключенную – еще раз – удвоилось, когда в глазах азари засветилось понимание.
– Вы усилили меры безопасности, да? И что придумали? – Она улыбнулась. – Скрытые камеры? Автоматическое фотографирование того, кто входит в сеть?
Черт! Слоан ничего не сказала. Вслух не сказала, но выражение ее лица говорило о многом. Других ответов Ириде, похоже, не требовалось. Темные брови поднялись.
– Директор, – уверенно сказала азари, – я не думаю, что простые обитатели станции давали свое согласие на тайное наблюдение за ними.
– Ну что ж, простое население – это как раз те, кто пострадал от вашей атаки, – отрезала Слоан. Она сделала движение рукой, словно показывая на весь «Нексус» за пределами маленькой камеры. – Дополнительные меры безопасности позволили нам поймать вас. А простое население может кричать и
