стучать в мою дверь хоть весь день, но я буду задерживать таких преступников, как вы.
– Ха! – Азари вытянула руки, и ее ручные кандалы звякнули в срединном креплении; она задумчиво произнесла: – Интересно посмотреть, как это у вас получится. – Она устремила взгляд перед собой, вернула руки на колени. – Удачи.
Слоан смерила заключенную взглядом. Нападение в состояние аффекта – это одно дело, с ней уже такое случалось и еще будет случаться. Но она не могла просто так вышибить Ириде Фадир зубы – это не осталось бы незамеченным.
– Информация, Фадир. Что вы скачали?
– Ничего.
– Каликс Корваннис замешан в этом? Он в курсе?
Так. Дернулось веко. Брови чуть нахмурились.
– Нет.
– Тогда зачем вы все это затеяли? И кто вам помогал?
– Я действовала в одиночку.
– Вранье.
Заключенная молча смотрела перед собой так, словно у нее впереди была вечность. И все. Она перестала говорить, а это означало, что у Слоан две проблемы. Она так и не поняла мотивов диверсии, а азари стало известно об усилении мер безопасности.
А ведь даже Танн и Эддисон были не в курсе.
Черт бы ее подрал!
Слоан повернулась и постучала в дверь. Охранник открыл ее и поспешно закрыл, когда она вышла. Ему даже удалось не отпрыгнуть в сторону, когда Слоан повернулась и шарахнула по уже закрытой двери. По лицу директора службы безопасности скользнуло мимолетное удовлетворение, когда такая сдержанная азари по другую сторону переборки поморщилась.
– Какие будут приказания, мэм? – спросил охранник. Слоан стрельнула в него взглядом, от которого тот напряг ноги – вероятно, встав в защитную стойку.
– Скажи Талини, что я собираюсь поговорить с турианцем о предателе.
– Э-э-э…
– Она поймет, – кратко ответила Слоан и зашагала прочь, подальше от места своего позорного разочарования. Может быть, босс Фадир что-нибудь скажет. Может быть, у него есть ответы.
Может быть, ей придется арестовать его и всю команду жизнеобеспечения.
Охренеть!
Каликс превыше всего ценил комфорт инженерного отсека (это было очевидно, потому что именно здесь Слоан почти всегда и находила его), а затем комфорт покоев консорта. В этом турианец признался ей сам, и Слоан не могла его осуждать. Покои консорта азари любили многие посетители Цитадели. Поскольку на «Нексусе» таких покоев не было, а в инженерной Слоан его не нашла, она направилась в жилотсек.
Было поздно. Настолько поздно, что большинство обитателей жилотсека готовились ко сну, используя все, что для этого требовалось. Книги, тихую музыку, приглушенный свет или – в случае Каликса – стакан того, что, вероятно, было турианским виски.
Он увидел, как она вошла, поднял стакан в знак приветствия. Тусклый свет придавал лоск его металлическому панцирю.
– Директор Слоан, заходите, выпейте.
– Я, пожалуй, выпью, только что-нибудь другое, – сказала она, подходя. – Мне говна хватает с лихвой, чтобы добавлять еще…
– Понимаю. – В его голосе ей послышалась ирония. Его глаза сверкали. – Похоже, у вас был нелегкий денек.
Каликс смотрел, как Слоан взяла бутылку пива из-за стойки. Наклонил голову. Чем-то он слегка походил на птицу, подумала она. Но был ли он при этом так же безобиден – вот вопрос.
Директор села, забросила ногу на ближайший стул и устроилась поудобнее – насколько это позволяла обстановка.
– Есть минутка поторговаться?
Турианец моргнул:
– Вы хотите поговорить о… коммерции? Я не возражаю, но мне это представляется преждевременным.
Слоан не сразу вспомнила, что турианцы, как и саларианцы, слабо разбирались в метафорах.
– Я хочу сказать, – с нажимом сказала она, растягивая, несмотря на растущее раздражение, губы в улыбке, – есть у вас минутка поговорить о делах «Нексуса»?
Его выражение прояснилось, мандибулы задвигались в такт мелодичному смеху.
– Ах это? Конечно, Слоан. Или вы предпочитаете «директор»?
Она поморщилась:
