– Нет причин так волноваться, – холодно сказал саларианец. – Мертвые подождут, пока у нас не появится время, чтобы заняться ими должным образом, а врачи делают все возможное, чтобы помочь тем, кто еще жив.
Он мог поклясться, что одно из крыльев ее ноздрей дернулось. Очаровательно.
– Это крайне высокомерный взгляд на наших собственных погибших, – сказала она, ее слова вырывались из горла с шипением.
Танн пожал плечами. Он был прав и знал это.
– Из всех проблем, которые стоят перед нами, мертвые меня волнуют меньше всего, – сказал саларианец. – Вряд ли они придут стучать в чью-нибудь дверь, в отличие от живых мужчин и женщин, судьбу которых мы должны решить немедленно.
– И что мы собираемся делать с мятежниками? – спросила она.
– Простое решение.
– Черт!..
– Директор, прошу вас. – Танн поднял руку в самом миротворческом жесте, на какой был способен. – По крайней мере, выслушайте меня. – Он показал на стул, на который она опиралась. – Сядьте.
Эддисон нахмурилась.
– Я постою, – сказала она, – и я вас слушаю.
Саларианец позволил женщине ее маленький бунт и предпочел не развивать эту тему.
– Давайте говорить об этом как разумные существа, – сказал он. – Какими были наши главные заботы после пробуждения?
– Выживание.
– Верно. А что еще?
Эддисон задумалась.
– Миссия.
– Точно. – Он улыбнулся ей, довольный, что, несмотря на ужасы последних часов, ее мозги работают. Он, конечно, ничего иного и не ожидал от директора Колониального департамента. В конечном счете ему было приятно, что она стоит перед ним. Она слегка взволнована и напряжена – об этих свойствах характера говорится в ее досье, но он опасался, что Скверна выбила их из нее.
– Когда эти люди отказались возвращаться в стазис, почва стала уходить у нас из-под ног. Слишком много ртов, слишком мало ресурсов и времени, для того чтобы восстановить баланс, а потому все случившееся стоило нам больше, чем мы могли себе позволить.
– Эти люди все еще остаются частью «Нексуса».
– Именно, – сказал Танн. – Именно так.
– И? – Эддисон сложила руки, оперлась о спинку стула, приняла менее угрожающую позу.
– И, – повторил он, растягивая слово, – что касается мятежников, мы должны предложить им два варианта.
– Два?
– Ну, ради упрощения.
– Отлично. – Ее брови взметнулись. – Только не говорите, что мы собираемся выкинуть их в космос.
Танн рассмеялся. Не смог сдержаться.
– Вообще-то, «выкинуть в космос» – это как раз то, что предлагала наш бывший директор службы безопасности, разве нет? Вот была бы ирония судьбы, окажись Слоан теперь одной из них. Но нет, ничего такого, конечно, не предлагается. Однако, может быть, имеет смысл позаимствовать что-то из профессиональных способов решения таких ситуаций, какими пользовалась Слоан.
– Что? Предложить им страшный выбор, а потом – разумный?
– Именно, – сказал он, одобрительно кивая. – Первый вариант: мы предлагаем им шаттлы…
– Мы не можем…
– Директор, прошу вас. Вы мне позволите?
Эддисон вздохнула:
– Прошу. Продолжайте.
– Мы предлагаем им шаттлы, – твердо повторил Танн, – и припасы в достаточном количестве, но не чрезмерном… чтобы хватило на некоторое время. И желаем им найти мир по их вкусу.
– Высылка.
– Именно.
– В уголок Андромеды под вечный страх смерти от какой-то адской туманности, тогда как все наши разведчики не смогли найти там ничего полезного или исчезли во время поисков? Черт возьми, Танн, да выкинуть их в космос будет не так жестоко.
– Да. – Улыбка Танна стала шире. – И они знают это. По крайней мере, Слоан знает. Поэтому второй выбор покажется им куда как более
