– Назад, на Землю.
– Да.
Джимми изобразил на лице карикатурный ужас:
– Чтоб я сдох! Но зачем?
– Не волнуйся, я ненадолго. Просто мне надо окончить медицинский колледж. – Он улыбнулся. – Возможно, я сейчас лучший хирург в округе, но, сам понимаешь, это не бог весть что.
– Понятно… – сказал Джимми. – Но нас ты вполне устраиваешь. Да, Джекки?
– Да.
– Я очень жалею, – продолжил Боб, – что не сумел спасти тех, кого должен был спасти. Но это беспредметный разговор. Мы здесь, и здесь мы остаемся.
Подходили новые люди, и всем приходилось отвечать на тот же вопрос. Точка зрения Джимми оказалась очень популярной, хотя и к аргументам Боба тоже нельзя было не отнестись с уважением. Вскоре Род попрощался и отправился к себе, но даже когда он улегся спать, до него еще долго доносились голоса спорщиков, и мысли сами вернулись к предмету разговора.
Он давно решил, что связь с Землей потеряна навсегда, и даже не вспоминал о родной планете – сколько уже? – больше года, наверно. Поначалу Род заставлял себя верить в это – просто чтобы не мучиться сомнениями. Позже вера подкрепилась логическими умозаключениями: задержка в неделю может означать, скажем, нарушение энергоснабжения, несколько недель можно объяснить техническими трудностями, но месяцы – это уже глобальная катастрофа. С каждым днем вероятность спасения становилась все меньше и меньше.
И теперь он мог спросить себя: в самом ли деле это то, к чему он стремился?
Джекки права, их дом действительно здесь. Род признавался себе, что ему нравится быть «большой лягушкой в маленьком пруду», нравится работа. Едва ли он стал бы ученым, тем более теоретиком; карьера бизнесмена тоже никогда его не влекла. А вот то, чем он занимался сейчас, его вполне устраивало, и, похоже, он справлялся со своей работой не так уж плохо.
«Мы здесь, и здесь мы остаемся!»
Когда Род заснул, на душе у него было тепло и спокойно.
Клиффу опять требовалась помощь с его экспериментальными посадками, но Род давно привык относиться к его запросам не слишком серьезно. Клиффу всегда что-нибудь требовалось, и, будь его воля, он бы всех загнал на ферму и заставил гнуть спину от зари до зари. Однако сходить и узнать, в чем дело, не мешало: Род прекрасно понимал значение этих работ для будущего колонии. Сельское хозяйство – основа любой колонии, а уж про них и говорить нечего. Плохо только, что сам он ничего в сельском хозяйстве не смыслил.
Клифф остановился на пороге мэрии и спросил:
– Готов?
– Готов, – ответил Род, подхватив на ходу свое копье. Лезвием ему служил уже не нож, а старательно заточенная деталь от бесполезной «Молнии» Брауна. Они пробовали использовать и ковкое железо, но оно тупилось мгновенно. – Давай возьмем с собой нескольких парней и подколем заодно парочку стоборов.
– Договорились.
Род огляделся. Джимми работал у своего гончарного круга. Толкая ногой педаль, он осторожно обжимал глину большим пальцем.
– Джим! Бросай это дело! Хватай свою пику и пойдем развлечемся!
Джимми вытер со лба пот:
– Уговорил.
Они взяли Кенни и Мика, и Клифф повел их вдоль берега к ферме.
– Хочу показать вам животных.
– Ладно, – согласился Род. – Кстати, Клифф, я хотел с тобой поговорить. Если ты собираешься держать их на территории лагеря, следи, где они гадят. Кэрол по этому поводу уже жаловалась.
– Род, у меня на все рук не хватит. А поместить их за стеной, так это все равно что сразу прирезать.
– Понятное дело. Ладно, мы тебе организуем помощь, только… Подожди-ка!
Они как раз проходили мимо последней хижины, где у порога, растянувшись на земле, спал Брюс Макгован. Подавляя в себе злость, Род заговорил не сразу. Он понимал, что следующая минута может изменить его будущее и даже повлиять на будущее колонии, но эти трезвые рассуждения словно бились в водовороте недобрых чувств, обида и сознание своей правоты не давали покоя. Хотелось разделаться с этим паразитом прямо сейчас. Род сделал глубокий вдох и, сдерживая дрожь в голосе, спокойно произнес:
– Брюс…
Макгован открыл глаза:
