желудок.
Винн замолкла и спрятала свиток в оловянный футляр.
- И Винн. - добавил он и его тон стал холоднее. - Помни, что то, что узнала, должно храниться в тайне... особенно от тех, кто не сможет интеллектуально принять истину.
Она посмотрела на него своими серьёзными карими глазами.
- Я знаю. - ответила Винн. - Я думаю, что я действительно знаю это сейчас.
На рассвете Родиан сидел за своим рабочим столом. Он всё ещё чувствовал себя больным и разбиты и несмотря на то, что должен был отдохнуть, он снова и снова пытался написать свой доклад. Большую часть тёмного времени суток он потратил на то, что просто смотрел на чистый лист бумаги.
Он призвал всю свою силу воли, чтобы написать его.
По прибытии в казарму, он зашёл в свою комнату и посмотрел в зеркало. Несколько тонких белых волос пробежали в его волосах и бороде. Помня, что случилось с Николасом, он удивлялся тому, почему всё ещё был в сознании и мог стоять на ногах. Возможно из-за краткого прикосновения, он получил гораздо меньше, чем хранитель.
И теперь он сидел с перов в руке, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить всё королевской семье. Угрозы гильдии больше не было. Убийца был уничтожен. Однако, как он расскажет как всё это произошло?
Что бы подумал министр, когда он скажет, что чёрный дух, который убивал, когда искал тексты, якобы написанные 'нежитью'? И всё это касалось войны, которой как считают многие, никогда не было. В самом деле, что скажет герцогиня или принцесса Азельзрит, когда он напишет такие слова? Они доверяли ему как хранителю порядка, мира... и здравого смысла.
Родиан почувствовал сухость в горле и выпил воду.
Гаррот был мёртв, а молодой Лукан лежал без сознания в больнице с переломом ноги, но выглядел лучше, чем Николас. Они заслужили, чтобы была сказана правда, деже если в неё никто не верил.
- Ну, - прошептал иль'Шанк, запирая дверь.
После того, как Тень закончила все свои дела в северной роще, они направились прямо к главной крепости. Совет располагался на третьем этаже и Винн всё дорогу молчала. Что бы ни случилось сегодня, она приготовилась к этому.
Она устала ждать что будет дальше и решила подождать, пока другие дадут ей ответы.
Они достигли двойной двери совета, но до того, как Винн успела дотронуться её, иль'Шанк легонько стукнул по деревянной поверхности.
- Вы можете войти. - сказала Премин Сикойн изнутри.
Винн толкнула дверь, открывая её и ступая вперёд. Эта комната когда-то была спальней короля и королевы, когда предки королевской семьи проживали в первом замке. На месте большой кровати, комодов и шкафов был только длинный стол окружённый стульями с высокими спинками. На пяти стульях восседали все пять членов Совета Преминов.
Винн была на полпути в комнату, когда её решимость дрогнула.
Премин Эдлэм, в одеждах натуролога сидел с левой стороны стола. Чуть поодаль сидел дородный Премин Ренальд из сентиологов, облаченный в небесно-голубые одежды. Во главе стола сидела Сикойн и изучала какой-то документ.
Справа сидел Премин Жак из каталогеров, который сложил локти на стол. Он прятал лицо в ладонях, а правый рукав сполз на стол, обнажая мускулистое предплечье.
И последним, на правой стороне стола сидел Премин Ксок из метаологов. Она покосилась на посетителей своими карими глазами. Её суровый взгляд скользнул от Винн к иль'Шанку, когда Домин шагнул к столу. Потом она посмотрела на Тень, но выражение её лица не изменилось.
И Винн была поражена, увидев последнего человека в комнате.
Домин Хайтауэр стоял возле окна за советом.
Он не смотрел на улицу, на Совет или даже на неё. Он повесил бороду вперёд и она прижалась к его широкой груди. Он казалось был запуганным и перешедшим далеко за рамки усталости.
Если он также был вызван, чтобы предстать перед Советом?
Сколько иль'Шанк и Хайтауэр спорили, не заботясь не толькл о друг друге, но и о других. Мириам и Дэгмонт потеряли свои жизни, а Николас ещё оставался психически нестабильным.
Винн сглотнула.
Совет не мог сделать ей хуже, чем она уже пострадала.
Премин Жак поднял голову. Его блеклые глаза заполнились грустью, когда Премин Сикойн начала.
- Мы признаём, что вами двигали добрые намерения в том, что случилось вчера вечером. Но наши действия не должны быть вызваны страхом и
