– Опухоль едва не убила тебя, – проговорило существо глубоким и запредельно спокойным голосом.
– И что?! – вспылила Мара. – И что?! Этот дар был моим оружием! Моим главным оружием! Моя опухоль! Мой дар! И мои мозги! Я никому не разрешала ковыряться в них! – она развернулась к Титану. – Мне нужно мое оружие, чтобы забрать Сияну! Что я смогу без него сделать? Как я без телепатии? Кто я без телепатии? – частила она в истерике.
– Ну, я же как-то обхожусь без телепатии! – с наигранным весельем отозвался Титан. – И ты обойдешься! Ты – настоящий боец! Ты – вице-чемпион Арены!
– Какой из меня боец, если я и меча в руках не удержу! – по щекам Мары градом катились слезы. – Какой из меня теперь боец! Ни сил! Ни здоровья! Ни дара! У меня ничего больше нет! И я не смогу забрать Сияну!
– Обидели мышку! Накакали в норку! – усмехнулся Припой, повернувшись к Маре спиной.
– У тебя есть друзья, – увещевал Мару мягким голосом Титан. – Успокойся, детка! Ты была при смерти, и жить тебе оставалось – всего ничего. Мы приняли решение, и это, уверяю тебя, было правильное решение. Что сделано – то сделано. Все будет…
– Кто? Кто меня резал?!
– Он, – все указали на Свалочника.
– Он?.. – Мара задохнулась от смеси негодования и отвращения. Ей становилось невыносимо от одной мысли, что это существо прикасалось к ней своими лапами. – Он?..
– Да ты не обращай внимания на то, как он выглядит! – снова заулыбался Титан. – Свалочник – хирург отменный…
– Ты можешь вернуть опухоль обратно? – в ее тоне читалось отчаяние утопающего, цепляющегося за соломинку. – Вставить ее туда, где она была раньше?
Технари переглянулись. Припой, не скрываясь, покрутил пальцем у виска.
– Это невозможно, – ответил Свалочник.
– Почему? – не поверила Мара. – Где моя опухоль? Куда ты ее дел?
– Я ее съел, – чуть смутившись, признался Свалочник. – Белки все-таки… не пропадать же… халява… – пояснил он сбивчиво.
Скорбь и отвращение на лице Мары сменились рафинированной ненавистью. Титан отлично знал, каков вице-чемпион Арены в битве, поэтому он поспешил обнять ее, зафиксировав, таким образом, на безопасном от Свалочника расстоянии.
– Тише-тише, малыш, – прогудел он Маре на ухо, поглаживая бритый затылок девушки широченной ладонью. – Тебе сделали сложную операцию, тебе нельзя нервничать и дергаться по пустякам.
– А может тот регенерон, который Свалочник ввел ей в голову, еще не подействовал? – предположил Припой.
– Титан… я ничего не слышу… – Мара зажмурилась, от рыданий ее голос осип и стал почти неузнаваем. – Ни одной мысли… Как же я в Одинцово?.. Меня же на смех поднимут…
– Никто не посмеет тебя обидеть, – терпеливо увещевал киборг. – Мы скоро уже будем на месте и порешаем все проблемы. Не беспокойся, отдыхай, набирайся сил… Впереди та еще битва, – не удержался он от мрачноватого прогноза.
– Еще бы, ведь одинцовская община – крысособаки паршивые, – сквозь слезы согласилась Мара. – Они не позволят по-хорошему забрать Сияну. Они и разговаривать с такими, как мы, не станут… за ворота не пропустят! Придется прорубаться, а там их – сотни… А у меня – ни дара, ни сил…
– Вообще-то, мы идем драться не с ними, а за них, – осторожно вставил Слава. – Мы теперь, вроде как, друзья.
Мара уперлась ладонями в продолжавшего баюкать ее Титана и заставила его отстраниться. Перевела взгляд на технарей и вопросительно вскинула брови.
– Ну… – протянул Припой. – Это еще вилами по воде писано, что мы друзья. Но предпосылки такие появились.
– Мы что – не будем воевать с Одинцово? – уточнила Мара, впадая в еще больший ступор от происходящего.
– Пока нет, – кротко улыбнулся Титан. – Ты только, пожалуйста, не волнуйся.
Мара откинулась на свою лежанку, вцепилась пальцами в собственные плечи и заскрипела зубами.
– На Одинцово пошли войной какие-то неместные, представляешь? – с наигранной несерьезностью принялся объяснять Титан. – А тут нас с Ланом принесло, мы, не разобравшись, в битву… Я завалил какого-то важного мальчишку – то ли принца, то ли князя, и теперь большого побоища не избежать. А поскольку я, так или иначе, во всем этом виноват, то мы с Ланом решили выступить на стороне Одинцово…
– Что за бред ты мелешь, Тит? – со страданием проговорила Мара. – И где Лан?
Ответить ей не успели. Раздался сердитый командирский голос:
– Почему остановились?
Мара узнала Шестипала.
– Она очнулась, Палыч, – бросил недовольно Припой.
– Скандалит, – дополнил друга Слава.
