– Чего стоишь, пялишься? Присоединяйся!
Естественно, что я замер всем телом, только и повернул голову из не совсем удобного положения. Затем чуть ли не минуту рассматривал ловко и быстро раздевающуюся женщину. Причём весьма симпатичную, сексапильную, со спортивной, даже чуточку излишне стройной фигурой. Кто она такая, понять было сложно, но, скорей всего, относилась к военным. Потому что на спинке стула висел уже ладно скроенный френч, да и остальная одежда напоминала строгую форму. Развернувшись лицом к партнёрше, я попытался задать хоть какой-то вопрос, но моё вновь вернувшееся заикание было прервано в самом начале:
– Не останавливайся, милый! И не отвлекайся на пустяки: я вас потом познакомлю. Лучше рассчитай свои силы, чтобы тебя на нас обеих хватило. Не пожалеешь…
Да я вроде и так ни о чём жалеть не собирался. Две знойные женщины в четыре руки и в два язычка так умело меня ласкали и ублажали, что из головы выветрились все правила хорошего тона и приличного поведения. О каком знакомстве речь?! Разве уместна здесь щепетильность джентльмена? Тем более что я и с первой-то дамой познакомиться не успел.
Мужское самолюбие не позволило мне слишком рано выйти из игры. Поэтому, сконцентрировав волю на достижение конечного результата, я постарался ублажить обеих женщин. И вроде как справился. Вначале откатилась в сторону вздрагивающая от удовольствия шеф-повар. Затем дошла до финального аккорда и её подруга. Ну и в какой-то момент, разворачивая женское тело в нужную мне позицию, я сам оказался коленопреклонённым. Что и вызвало короткий смешок у первой партнёрши:
– Ну вот! Правильно я предвидела! – Но только через несколько минут, когда уже всё закончилось и я в блаженной истоме застыл на диване между обеими женщинами, последовало толковое объяснение: – Я словно заранее знала, что некий Платон будет ползать на коленях перед комендантом… Так что познакомься: Марта Вольна, гроза всех нарушителей порядка во дворце её императорского величества, начальник личной гвардии императрицы и глава всей внутренней охраны этого громадного комплекса. Её гнева только я не боюсь… иногда…
Я в недоумении уставился на вторую партнёршу, пытаясь понять, как оно всё так интересно получается, и забыв озвучить положенную в таких случаях фразу «Очень приятно познакомиться!» Излишне симпатичная комендант подалась ко мне, смачно чмокнула в губы и продолжила церемонию знакомства:
– А я тебе свою подругу представлю, хотя и не могу понять, как это вы так сразу в плотный партер сошлись… Оляна её зовут, из Ясинских. Самый лучший кулинар среди эйтранов и по праву главная в данном царстве вкусной и здоровой пищи.
Тут я уже из себя выдавил кое-как:
– Какие красивые имена… И рад, что удостоился такой… мм…
За что был обласкан и с другой стороны поцелуем. Да и не только поцелуем: незамедлительно две женские ручки стали поглаживать меня ниже живота.
Вот тут в кабинет и явились ещё две, совсем нежданные особы. Широко распахнутыми глазами они уставилась на открывшийся им натуральный натюрморт: я, в колпаке, откинувшийся на спинку дивана и вытянувший ноги на пол. И две симпатичные женщины, закинувшие на меня ножки и весьма интенсивно пытающиеся подвигнуть своего партнёра на очередной фривольный подвиг. Картина маслом «Разврат на рабочем месте». Или «Целевое использование кухонного работника». А может, и так: «Пойманный в кладовой воришка отрабатывает съеденную сметану».
Глава девятая
Поиски добавки
Шеян Бродский возвращался в выделенную для него и его подопечного палату с немалой головной болью. Настолько его за последние несколько часов допекли непрекращающимися допросами, переходящими в шумные диспуты, споры и в откровенную ругань. Причём допрос проводили сразу шесть человек: два военных следователя и четверо Трёхщитных, специалистов по созданию проклятий и защите против них.
Вначале-то они все припёрлись в палату и долго разглядывали тело выздоровевшего пациента. А когда крики и споры над спящим пациентом достигли апогея, кто-то из них предложил всей компании перейти в иное место для обсуждений, более удобное. Конкретнее, в лабораторию, где помимо всего остального полагающегося оборудования имелся и громадный самовар для чаепития.
– Этот Платон ведь никуда не сбежит? – уточнил следователь.
– Как минимум ещё пять часов должен спать, – заверил Шеян. – Но уж когда проснётся, будет голоден как никогда. Сами видите: внутренние ресурсы организма истощены до крайности, так что желательно тройную порцию ему доставить, и прямо сюда.
– Я распоряжусь, – пообещал один из Трёхщитных. Но в последующих прениях об этом забыл.
Так что возвращающемуся Бродскому ещё и этот вопрос добавлял головной боли:
