Причём по специфическим черепам сомнений не возникало: внизу только зроаки. По крайней мере, сверху кучи останков.
«Чего это звери тут устроили? – задумался я. – Братскую могилу? Дешёвое захоронение? Но почему в латах и с оружием? Или сюда сбрасывали провинившихся? Опять оружие бы у них забрали… Подставляли неугодных, заставляя проходить по данному месту? Хм, тоже нонсенс и слишком много мороки… А что тогда?..»
Ответ напрашивался самый простой: некто из высших чинов людоедской империи прознал о колодцах как о месте перехода в иные миры. Может, подсмотрел нечто или вычитал где-то ценнейшую информацию. Но вот сведения у него оказались неполные, потому и засылал своих соратников на верную гибель, чтобы методом проб и ошибок отыскать недостающее звено полученной тайны. Причём самое важное звено: с какой точки шагнуть. Я не антрополог и не судмедэксперт, но, судя по состоянию костей, им века три, не меньше. Значит, тут баловал с опытами тот самый император, который однажды отыскал всё-таки нужный знак, а потом сумел переправить в Сияющий Курган тысячи самых сильных и опытных людоедов, элиту тогдашнего рыцарства. И счастье, что основные силы армии вторжения остались в Кургане на ночь и превратились в безумцев.
А если бы он сумел отправить своих «посланцев» в мир Набатной Любви? И те там встретились бы с гаузами? Скорей всего, последствия для нормальных людей тогда были бы вполне оптимистические. Если верить тем же легендам самих зроаков, то их и создали когда-то гаузы в своих лабораториях. Причём создали не просто так, а как источник мяса для питания. Потому-то часть зроаков, сама возлюбившая есть человечину, когда-то и сбежала в мир Трёх Щитов. Да так сбежала и так запутала свои следы, что космические колонизаторы гаузы не смогли отыскать сбежавшие от них продукты.
Тут мне следовало вспомнить и о легендах когуяров-ешкунов, которые проживали на Дне уже более трёх тысяч лет. Они ведь тоже в какое-то время страдали от появлявшихся у них зроаков. Те их вроде бы не ели, но всё равно внушали долгое время ненависть к людям, а потом исчезли неизвестно куда навсегда. Из чего получалось, что миров с людоедами – несколько, как минимум два. Но если о здешнем мире Трёх Щитов всё более-менее известно, то о дочернем мире любителей человеческой плоти можно было только догадываться. Вдруг там зроаков – миллиарды? И вдруг они отыщут лазейки перехода в иные миры? Страшно представить все ужасы такого вторжения.
Особенно если оно случится сразу в нескольких точках иного мира.
Поэтому следовало мне осмотрительней относиться к самому секрету существования порталов между мирами. Кому попало и как попало подобные тайны не раскрывают. И не я ли ещё совсем недавно ненавидел тайланцев чистой, незамутнённой ненавистью? Не я ли ещё неделю назад немедля бросился бы убивать любого из них, стоило только увидеть лысую голову? Так с чего это, спрашивается, я настолько откровенен с Шеяном Бродским? Не лучше ли мне отыскать иного напарника для визита в мир Набатной Любви? А то и вообще отправиться туда без напарника?
Вот такой сонм размышлений, дум и терзаний вызвал у меня просмотр только одного колодца. Но оно того стоило: от поспешности я отказался. Да и в который раз, оббежав все открытые колодцы, заметил, что кости на дне оказались только в первом.
Когда мы вновь двинулись по направлению к залам с саркофагами, тайланец поинтересовался мне в спину:
– И что там внизу рассмотрел?
– Сокровищ нет! Только одни неудачливые кладоискатели, пользовавшиеся гнилыми верёвками.
– Понятно… Но мы уже почти два кара тут бродим, а скоро обед.
– Успеем. Назад бежать будет одно удовольствие.
На дальнейшем пути я обезвредил ещё десяток коварных, самых сложных ловушек, и наткнулся на полтора десятка трупов. Причём два из них оказались людоедскими. Похоже, эта пара забрела сюда, чтобы спрятаться. Слишком быстро люди захватили Лордин и сам дворец. А вот тринадцать горемык оказалось из числа поисковиков, которые поспешили сюда либо в погоне за врагом, либо по приказу командования. Ибо подозревать людей в жадности, когда рядом враг, здесь было не принято. Поэтому нам было искренне жаль павших воинов.
А там и анфилады залов пошли с саркофагами. Огромные залы, можно сказать, целые некрополи, заставленные параллелепипедами из резного камня. Красивая архитектура, тонкая работа. Можно сказать, что шедевры изобразительного искусства, достойные украсить любой музей или частную коллекцию. Да ещё и на верхней крышке красовался сделанный резьбой портрет усопшего людоеда или его отпрыска.
Но не успел Шеян ещё и к парочке захоронений присмотреться, как я начал безжалостно крушить все эти саркофаги молотом голой силы.
– А может, зря ты так? – попытался меня образумить Шеян. – Всё-таки удивительные творения в камне.
– Если на нём изображена морда людоеда – никакое творение не имеет права на существование! – пустился я читать нравоучения человеку, более чем в два раза старше меня по возрасту. – Да и не будь на нём морды, повторное применение иных гробов в тех же целях – кощунственно для любого человека. Эти твари ели людей, и поэтому даже память о таких существах должна быть уничтожена напрочь из истории.
– Да я с таким определением согласен, просто у самой принцессы могут быть иные планы на здешнее хозяйство.
– С принцессой я разберусь, – последовало с моей стороны бесшабашное заверение. – Ты, главное, внимательно высматривай ценные предметы. Вижу, что их немного, но, может, хоть так наскребём поставленную нам норму?.. К окантовке внутренней присмотрись…
И лихо продолжил зачистку мира от мерзостного наследия. Грохот, пыль, скрежет рассыпающихся костей – вполне рабочая обстановка. Да и мой просмотр сквозь камни оказался верным. Внутри каждый саркофаг обкладывался материалом, а поверху углубления обжимался пластиной из металла,
