пока шум не улегся. Так что пусть ищут конокрада.
Зато его грело то простое обстоятельство, что он достал-таки эту стерву. Ну не мог он промахнуться. Долго выводил, подгадывал момент, когда ее фигурка в светлом платье окажется в удобной позиции. А уж из штуцера Марио стрелял просто отлично. На пять сотен шагов ни единого промаха в фигуру человека.
Конечно, это могло быть и ранение. Но уж точно не легкое. Ну не мог он настолько промахнуться. А пуля, угодившая в тело, – в подавляющем большинстве случаев приговор.
Мокрый, замерзший и трясущийся, как осенний лист, уже глубокой ночью Марио сумел-таки добраться до стены Белого города и перебраться через нее. Потом, соблюдая осторожность, добрался до польского посольства.
Ночь была ясная и холодная. С него уже давно не текло. Но почти весь день, проведенный в Яузе, потом переправа вплавь через Москву-реку, голод, ранение и уже поднявшаяся температура… Словом, все указывало на то, что необходимо как можно быстрее оказаться в тепле.
Но Марио не спешил. Мало ли. У русских был целый день. Могли предпринять меры и взять посольство под присмотр. Однако ничего подозрительного у дома он не заметил. Пора.
– Марио, что случилось, дьявол тебя задери?! – Де Бриен и не думал скрывать своего удивления.
Еще бы. При любом развитии событий итальянец не должен был возвращаться сюда. Ему надлежало несколько дней отсидеться на болоте. Даже в случае ранения. В шалаше были сложены необходимые лекарства, бинты и продовольствие. Так что он вполне мог дождаться прихода их медика, по совместительству брата из ордена иезуитов.
– Извини, дружище, – глядя на посла, стоявшего перед ним в халате, и кривясь от боли, ответил Марио. – Лошадь не к месту охромела. К болоту оказалось не пробиться. Но это ведь мелочи, не так ли? Этой стерве конец.
– Ты опять позволил себя подстрелить, – холодно произнес посол.
– Ну да. Не повезло. И опять в ту же руку.
– Причем не повезло дважды.
– Ты о чем?
– О великой княгине Хованской.
– Я стрелял в нее. Никакой ошибки. Прежде чем выстрелить, я убедился с помощью зрительной трубы, что это она.
– Возможно, ты стрелял и в нее. Но опять промахнулся.
– Я не мог промахнуться, – убежденно возразил Марио.
– Я видел ее как тебя. И даже обменялся парой-тройкой фраз, – покачал головой посол.
– Дьявол!
– Не богохульствуй, – одернул его накладывающий бинт медик. – Творить богоугодные дела нужно с именем Господа на устах, а не поминать нечистого. Глядишь, тогда и рука твоя будет тверже.
– Я. Не мог. Промахнуться, – раздельно произнес итальянец.
– Но промахнулся, – спокойно возразил иезуит. – Выпей, сын мой, тебе станет легче. Тебе нужно поправиться. Ничего еще не закончилось. Набирайся сил.
Глава 7
Нечаянное ранение
Скрип снега. Позвякивание упряжи. Фырканье и шумное дыхание лошадей. Им сейчас не позавидуешь. Уже пару верст как съехали с наезженной дороги и двинулись по снежной целине. Вот и маются бедолаги. Причем той, что под Ириной, достается ничуть не меньше, и не смотри, что наездница полегче. Во-первых, снаряжение у нее практически такое же, как у Ивана. А во-вторых, и сама лошадка постройнее да поменьше, чем под мужчинами.
Воздух морозный, чистый и звенящий. Середина января как-никак. И зимы здесь не чета оставшимся в его мире. Снежные. Холодные. Ни о каких ледяных дождях здесь и слыхом не слыхивали. Как и об оттепелях посреди зимы. А еще снег. Много снега. Н-да. Иван бы даже сказал, неприлично много.
Они сейчас движутся эдакой кавалькадой. Впереди Алексей с Матвеем передовым дозором. Позади еще парочка, Остап и Антон. Этих двоих, что всегда подле княгини, порой можно было даже перепутать. Обоим тридцать, оба среднего роста и крепкого сложения, русоволосы, с аккуратными, где-то даже щегольскими бородками. Ну и в середине Ирина с Иваном.
Вообще-то ноги бы его тут не было. Вот делать ему нечего, кроме как принимать участие в забаве цесаревича. Тому, вишь, вздумалось поохотиться.
