– Я, между прочим, серьезно, – насупилась Майриэль. – Поддержи меня, Паки.
– Майриэль серьезно, – поддакнул Паки. – Вон как ноздри раздула. Лучше с ней не шутить.
– Да кто же посмеет. Таких дураков еще поискать надо.
– Двоих я уже вижу, – буркнула лучница, протягивая Паки деревянный стакан. – Ты, налей мне еще вина, ящерка, а ты, мастер-трубочник, поясни, почему ты против моей идеи.
– Я не против твоей идеи, – смачно пыхнул трубкой Кай. – Но другие, отмеченные судьбой и избранные народами, – против.
– Поясни. Паки, душечка, ты что, краев не видишь?
– Поясняю. Чисто формально мы должны убить Призрака, чтобы спасти принцессу, то есть это и есть наш контракт.
– Но мы же можем просто выкрасть ее, сбежать и спрятаться, отсидеться до прихода армий короля?
– Теоретически можем, но тогда рискуем помешать принцессе выполнить все условия ритуала.
– Немного бедствий по сравнению с другой перспективой не кажутся такими уж страшными. Верно, Джошуа?
– Я так устал, что не могу даже сердиться на тебя за твою алчность, – отозвался младший мэтр. – Не мешай мне наслаждаться вашей дискуссией.
– Пфф, слабак! И я не алчная. Не только алчная. Просто я не люблю делать лишнюю работу за простое «спасибо». Какие там еще аргументы?
– Да в общем-то их только два. Рамил и Паки. Видишь ли, в вопросе выполнения демоны знают откуда взявшегося пророчества я предпочитаю дать вам свободу выбора. Так что я приму сторону большинства. Рамил, как ты, верно, заметила, уже принял решение. Как и Паки. Так что два «за» и одно «против».
– Ящерка моя, ты «за»? – возмутилась Майриэль.
– Да, – опустил взгляд Паки. – Если Паки может помочь остановить планы мучителей предков, то это его долг. Пусть Майриэль не сердится слишком сильно.
– На тебя у меня никогда не получается сердиться слишком сильно, – вздохнула эльфийка. – Но это заговор, и я вам его еще припомню.
– Если вам интересно, я тоже «за», – добавил Джошуа.
– Нам интересно, – ответил Кай серьезно. – И даже радостно. Но лучше бы вам пойти спать, Джошуа. Восстанавливать силы вам нужно особенно тщательно. Выбирайте себе угол потемнее и постарайтесь заснуть.
– Вы просто читаете мои мысли, – зевнул Джошуа, вставая.
– Только не ложись вон там, – встряла Майриэль. – Там мое лежбище. И прежде чем завалиться дрыхнуть, вот тебе ответственное задание. Надо подогреть воду в одной из бочек наверху. Ты сегодня так ловко управлялся с огнем, что сделать такое тебе, уверена, раз плюнуть. Я, конечно, обожаю холодную небесную воду, но мыться предпочитаю теплой.
Следующим утром Джошуа проснулся разбитым и усталым.
Наложенное целительницей обезболивание растаяло, оставив после себя всю гамму нездоровых ощущений.
Нога отзывалась болью на каждое движение. Ткани и кожу Магда залечила, но тело все еще не пришло в себя от урона, справедливо полагая, что излечиться от раны за день невозможно. Боль, пусть фантомная, все равно была резкой и раздражающей. Младший мэтр инстинктивно двигался, приволакивая пострадавшую конечность, но при любой возможности предпочитал не двигаться вовсе.
С лицом было хуже. Мышцы щеки верили в свое излечение еще меньше, и двигать левой стороной лица было демонски больно. Что отбивало всякое желание говорить.
Ко всему прочему истощенное беспрерывным колдовством, стрессом и потерей крови тело требовало покоя.
Остальные члены отряда проснулись свежими, как огурчики. Хотя, может, они просто хорошо притворялись.
Паки, пользуясь тем, что никому особо не нужен, предпочел спать на выбранном тюфяке, причем даже без перерывов на еду. Кай, едва проснувшись и слегка перекусив, куда-то ушел с Брегором и не появлялся до вечера. Майриэль, проснувшаяся после того, как ушел Кай, и весьма недовольная тем, что ее не позвали тоже уйти куда-то, долго и тщательно точила свой изогнутый эльфийский меч изогнутым эльфийским точильным камнем, проверяла, в каком состоянии запасные тетивы, и счищала с драконьих стрел кровь.
Потом проснулся мэтр Гаренцворт.
Он был бодр и доволен собой.
Создавалось впечатление, что мощный портал и прорвавший антителепортационный барьер вчера создавал в одиночку совсем другой чародей.
Голова мэтра буквально пухла от каких-то идей, причем никак не связанных с нынешней ситуацией. Первые полтора часа после пробуждения он провел, бодро диктуя что-то послушно парящему рядом блокноту. Слова языка, на котором бормоталось большинство формул, были незнакомы младшему мэтру более чем на девять десятых, десятая часть же более всего походила на предлоги, которые, как известно, часто кажутся знакомыми, какой бы язык ни звучал.
Робкие попытки Джошуа и ехидные замечания Майриэль, призванные вернуть старшего чародея из мира теорий, возымели действие не сразу.
Спустившись на землю как в прямом, так и в переносном смысле (в процессе прикладного теоретизирования старший чародей не заметил, как стал
