– Чего же ты хочешь от меня? Что мне, по-твоему, делать?
– А что ты хотеть?
– Свободы. Не быть проклятой марионеткой!
– Тогда все быть просто, – подбодрил его шаман. – Если ты правда хотеть, то все получится.
Плавным движением он бросил факел Джошуа. Младший мэтр, подчиняясь рефлексу, поймал разбросавший сноп искр снаряд.
– Что ты… – никого рядом не было. Шаман пропал, будто провалился сквозь каменный пол.
Джошуа поводил факелом по сторонам, надеясь, что Рах-кар просто решил постоять в темноте и подумать о своем. Безрезультатно.
– И что теперь?
Ответа не было.
Стоять и ждать неизвестно чего не казалось хорошей идеей. Он зашагал было обратно – просто так, из чувства противоречия, не желая играть в странную игру, затеянную шаманом.
Потом понял, что не сможет выбраться один без помощи чар. После третьего разветвления коридоров маг начисто потерял направление движения.
Пришлось остановиться. Немного покостерить гоблинское чувство юмора и свою доверчивость.
В конце концов, были здесь и плюсы. Он забрался так далеко, что Призрак не мог так просто вызвать его и отправить убивать новых невинных. Нет, нужно гнать от себя эти мысли.
Например, выбраться из лабиринта Накрамис. Немного подумать.
Изменить отношение.
Что бы это ни значило, ваша мудрость, демон вас побери.
Окружающая тьма нисколько не способствовала собранности мыслей. Руки чесались призвать Сферу Лампы, но инстинкт подсказывал, что в этом вопросе стоит послушать хитрого шамана.
Чтобы как-то отвлечься, он пошел вперед, держа факел максимально далеко перед собой. Шаги и стук посоха отзывались гулким эхом, разбегались вокруг шумом, вселяющим страх и беспокойство в окружающих тишине и одиночестве.
Чувство, что за ним следят, не покидало ни на мгновение.
Лабиринт оказался коварным местом.
Он не делился десятками коридоров-близнецов. Напротив, дорога шла определенно и вполне прямо. До тех пор, пока вдруг не распадалась на два совершенно непохожих друг на друга ответвления.
Казалось бы, в том не было ничего сложного. Запоминать путь, который ты выбрал, и избегать путаницы. Вот только тут и скрывалась проблема.
Вернувшись из однажды выбранного коридора, Джошуа обнаружил, что вид ответвления, пройденного им, изменился. Стал похож на соседний.
Это можно было бы принять за игру воображения. В конце концов, стресс, движение теней и недостаток кислорода играли и не такие шутки с куда более уравновешенными людьми. Вот только в следующий раз коридоров вместо двух оказалось три. А ведь младший мэтр не успел пройти и десятка шагов, как все изменилось.
Говорят, самый страшный вид безумия – когда не понимаешь, что ты уже безумен. Правда, говорят это обычные люди, чьи рамки восприятия не расширены даром волшебства. У магов в данном случае возможностей понять необъяснимое намного больше.
Вот только чародей всегда чувствует направленные на него чары, и именно поэтому может изменить их. Сильно ли, слабо ли – зависит от многих условий, но то, что чувствует – это обязательно.
Сильный толчок, слабый шелест, шепот неведомого – всегда что-то дергает, отвлекает, обращает на себя внимание. Как внезапно и без причины потяжелевший посох, который отдал ему Гуж Нарран в саду Гриндо.
…Нелепый в своей слабости перед чарами подвыпившего коллеги. Коварный и незаметный. Наполненный до краев Призраком и его помыслами.
Безо всяких усилий и уловок вынудил Джошуа собственными руками положить последний кирпичик в стену его рабства.
Понимание обожгло внезапной ясностью. Младший мэтр припомнил все намеки, подсказки, сны и мысли.
Черное отчаяние почти поглотило его. Как можно победить врага, который не только продумал все твои шаги наперед, но и все это время видел твоими глазами? Присутствовал в твоих мыслях и ведал обо всех твоих помыслах?
Да никак, потому что это невозможно!
Медальон под одеждой больно кольнул кожу. Еще одна предательская вещица! Надо же, создать амулет, который стал проводником твоего подчинения. Клетка для юных и самоуверенных чародеев, сделанная своими руками.
Медальон кольнул снова. На этот раз сильнее. По ощущениям – даже до крови.
Джошуа вынул взбесившуюся вещицу. Пальцы скользили по краям – и правда кровь. Интересно, глубокий ли порез?
О ранке он забыл через мгновение, потому что увидел турмалин. Тот не горел ярким привычным пламенем. Нет. Свет его стал тусклым и мигающим.
