удар пойдет на нас, дорогие коллеги. Замкнуть грани!
Прежде чем она успела договорить, зеленое пламя вырвалось изо рта Шарлотты. Сидевшие рядом наемники пригнулись, прикрывая головы и ожидая худшего, но пламени, похоже, не было до них никакого дела.
Оно рванулось вверх, и вместо того чтобы направиться к камину, ударило в потолок. Но не простой – деревянный и очень податливый для древней враждебной магии, а другой, который очертила сила руны.
Ударившись в невидимую преграду, пламя зашипело, на миг застыло, клубясь, а потом разделилось. Четыре зеленых хвоста метнулись к застывшим на своих гранях чародеям.
– Замкнуть! – снова выкрикнула Марианна.
Впрочем, это было излишне – если бы ее приказ не выполнили сразу же, то от большей части присутствующих мало что осталось бы: не набравшая еще полную силу руна попросту не могла сдержать проклятие.
Но они успели.
Пламя ударило в скрещенные руки Джошуа, тщась добраться до него. Кожа нестерпимо заболела от жара, но младший мэтр не отвел рук. В основном потому, что очень хотел жить. Ну и увидеть окончание эксперимента мэтра Гаренцворта, конечно же.
– Держать! – скомандовала целительница.
Они держали.
Младший мэтр бросил взгляд на Глэдис, подозревая в ней слабое звено. Девочка держалась молодцом. Светлые волосы растрепались, а личико исказила гримаса боли, но ее грань была не менее крепка, чем грань самого Джошуа. Оливия же вообще не выказывала никаких чувств по поводу воздействия зеленого пламени. Ее лицо оставалось бесстрастным.
А вот мэтресса Марианна, наоборот, своих эмоций не скрывала. Можно было даже сказать, что она вовсю наслаждалась происходящим. Улыбка не сходила с ее лица, а щеки покрылись легким румянцем.
– И это все, что ты можешь, пакость?! – радостно кричала она.
Пламя ответило ей глухим рыком и усилило напор.
– Эхей! – вовсю веселилась целительница. – И вовсе не страшно!
Рев проклятия нарастал.
Голос мэтра Гаренцворта тоже.
Мэтр уже не просто читал. Он гремел, как горный обвал, сотрясал стены, словно бурный речной поток, бушевал, точно ураган.
Его голос на какое-то время даже перекрыл все прочие звуки. Даже рев зеленого пламени как-то пропал на его фоне.
Напор на грани исчез. Пламя снова собралось в единый поток, продолжая упорно буравить невидимый потолок руны. Без особого результата.
– Не ослаблять контроль! – кричала Марианна. Ее звучный голос каким-то неведомым образом перекрывал даже речь Рамила, хотя мэтр грохотал не хуже пяти тысяч королевских гвардейцев, провозглашавших здравие его величеству и королевству в первый день года или день рождения принцессы. – Сейчас оно снова ударит!
Мэтресса не ошиблась, пламя ударило снова, но на этот раз не по граням. Оно устремилось мимо них к Рамилу. И уперлось в невидимую стену руны.
Джошуа почувствовал, что его будто кто-то схватил за локти и потянул в разные стороны, силясь разорвать замкнутую им грань.
– Держаться! – кричала Марианна.
Младший мэтр держался. Невидимые пальцы вцепились в его плоть сильнее. Кости затрещали, а по предплечью потекло что-то теплое.
Шарлотта закричала.
Выгнувшись дугой, она визжала на высокой ноте, не меняя тональности – так пронзительно, что у присутствующих закладывало уши. С каждым мгновением ее визг усиливался, с ним же усиливалась безжалостная хватка невидимых пальцев, терзавших плоть стоящих по углам чародеев.
Джошуа чувствовал, что слабеет. Он посмотрел на Марианну, ища поддержки. Целительница, хотя ее лицо тоже напряглось, все еще была весела и бодра.
– Терпите, ваша мудрость! – крикнула она ему, словно прочитав его мысли. – Дальше будет хуже!
– Они все сумасшедшие! – кричала Майриэль. – Они все абсолютно свихнулись от своей магии!
– Паки согласен! – отвечал Паки.
Кай по-прежнему молчал, не сводя глаз с бушующего пламени.
– Марианна! – услышал Джошуа новый голос. Он повернул голову, не понимая, кто кричал. Это была Оливия. Чародейка прокусила нижнюю губу, и тонкая струйка крови бежала по подбородку. Но кричала она не поэтому. – Марианна! Глэдис сейчас упадет!
Младший мэтр с беспокойством бросил взгляд на ученицу. Девочка и впрямь выглядела очень плохо. Она сгорбилась, силясь удержать руки скрещенными, но надолго ее хватить не могло.
– Глэ-эдис! – крикнула целительница. – Держись, деточка!
