группой не справиться, силы неравны, тем более он ранен, но вот обмануть, заставить уйти в лес… Пусть думают, что здесь много бойцов…
Дмитрий Коврин поддержал его огнем – стал стрелять из своего ТТ. Это было уже кое-что. Затея в принципе удалась: финны, встретив активное сопротивление, решили не рисковать и в бой снова не вступать – хватит на сегодня. Они резко повернули направо и пошли в глубь леса. Подальше, в обход лазарета…
Но на прощание лейтенант Кухманен дал по русским, вставшим у него на пути, длинную очередь. Просто от отчаяния. И, к сожалению, попал. Крупная фигура Матвея Молохова отчетливо виднелась на фоне белого снега…
Эпилог
– Жаль, что придется возвращаться раньше времени, – огорченно вздохнул Сергей Самоделов. – Только начали гнать финнов…
– Раны у Молохова опасные, – сказал Леонид Лепс, – особенно две последние. Пули попали точно в живот. А на Матвее даже хилого «броника» не было… Так нелепо получилось!
– Когда ему было одеваться? – вступился за друга Сергей Самоделов. – Мне Коврин рассказывал: только успели из палатки выскочить, как финны уже бегут. Прут прямо на лазарет… Могли такое натворить!
– Да, – кивнул капитан Лепс, – могли. Никто Матвея ни в чем не упрекает, это я так, к слову сказал, от обиды – нашего лучшего бойца подстрелили, вывели из строя как минимум на три-четыре месяца. И это, если все нормально пойдет, без осложнений…
– Операция вроде прошла успешно, – протянул Самоделов, – Павел Алексеевич пули вынул, Матвея заштопал…
– Да, успешно, – согласился Леонид Лепс, – но все же не стоит рисковать. Эх, если бы я был тогда в лазарете…
Капитан Лепс огорченно покачал головой – в самый нужный момент он оказался за десятки километров от госпиталя. Хорошо, что Матвей успел связаться с ним по наручному комму и сообщить о ранении. До того, как отрубился… Они прилетели на бронелете, как только смогли, приготовились к новой операции. К счастью, Павел Алексеевич уже все сделал – и пули вытащил, и раны промыл, и зашил, что надо. Ему, разумеется, помогала Верочка. Они вдвоем, по сути, и спасли Матвея. Как он чуть раньше их – от финских лыжников…
– Матвей уже сутки без сознания, – тяжело вздохнул Леонид Лепс, – медлить больше нельзя. Чем быстрее мы вернемся в Институт времени, тем быстрее сможем ему помочь. А здесь даже капельницу не поставишь…
Сергей Самоделов кивнул и продолжил работу – прокладывать путь к точке возврата. Надо пройти около двухсот километров. Далековато… Но зато они поедут по уже зачищенной (или освобожденной – как хотите) территории. Если все будет нормально, то доберутся до места к вечеру. Большую скорость развить не получится, Матвея из-за ранения нельзя трясти, придется ехать медленно и осторожно. Слава богу, снег хороший выпал, дорога стала укатанной, а неровностей – гораздо меньше. Хотя…
Советская техника разбила шоссе до основания. Тяжелые грузовики наделали ям и ухабов, продавили глубокие колеи, а танки и бронемашины разворотили покрытие… Добротная финская дорога стала похожа на родной российский проселок, от прежней ее ровности и гладкости ничего не осталось. Колеи в некоторых местах сделались такие, что колеса уходили наполовину. Не скоро исчезнут…
А для бронелета эти неровности и ямы – очень плохо, для плавности хода и скорости нужна ровная дорога. Придется, видимо, объезжать разбитые места по снежной целине. А это опасно – финские мины далеко не везде сняли…
Матвей находился в бронелете без сознания, за ним постоянно ухаживал Леонид Лепс. У Молохова начался жар, сбить пока не удавалось. Ему, разумеется, вкололи нужные лекарства, давали препараты, но… В общем, решили срочно вернуться в Институт времени. Чтобы не рисковать и провести лечение в нормальных условиях…
Жаль, конечно, прерывать операцию, но что делать… Хотя задачу свою группа в основном выполнила. После разгрома финнов под Хиринсалми движение 163-й дивизии пошло без сучка без задоринки. 27-й финский полк, понеся большие потери, постепенно откатывался к Ботническому заливу. Если не мешкать, не тянуть, как обычно, резину, можно закончить его разгром за неделю. Командование 9-й армии РККА, слава богу, теперь погнало все резервы вперед…
44-й дивизии дали хорошее пополнение – свежий стрелковый полк и еще бронетанковую бригаду с новенькими Т-26. А пушек стало столько, что их вообще не считали. Из глубин же Советского Союза тянулись к финской границе все новые и новые эшелоны, безостановочно везли живую силу и технику…
Наладилось и снабжение красноармейцев – они получали нормальное горячее питание. Что сразу же сказалось на настроении и боеспособности. Да и на здоровье тоже – меньше стало ослабленных и больных, а больше – веселых и уверенных в себе, прямо рвущихся в бой. Всё говорило о том, что окончательный перелом в зимней кампании уже произошел…