Голем в Голливуде

Предшествующий абзац излагает суть дела.

Сэм подал письмо Джейкобу.

– «Глаза наши видели всё деяние Господне великое, которое Он содеял, – прочел Джейкоб. – А когда сосуд, который делали мы из глины, не удался в руках наших, то горшечник сделал из нее снова другой сосуд, какой ей заблагорассудилось. Разве гончар наравне с глиной? Возможно ли, чтобы сказало изделие о сделавшем его: “Он не сделал меня’’ и творение сказало о творце своем: “Он не разумеет”?» – Джейкоб отложил письмо. – Извини, абба, я не понимаю.

– Вот и Махараль боялся, что зять не поймет. И подстраховался. В последней строчке. Даже не слишком ловко.

Ибо по правде мы возжелали благодати; Господь лишил нас милости Своей.

– Ты не распознал библейскую аллюзию, потому что нет такого стиха.

Джейкоб перечитал строку на иврите.

– Не спеши, – сказал Сэм. – Поверти так и этак.

Он так говорил, развлекая юного Джейкоба гематрией – арифметикой букв.

Джейкоб подставил числовые значения букв, прочел сзаду наперед. Ничего.

Потом соединил первые буквы каждого слова.

– Барах ха-Голем, – прочел он.

Голем сбежал.

– Нет большей самонадеянности, чем стремление сотворить жизнь, – сказал Сэм. – Дети – лучший тому пример. Талмуд учит, что в рождении ребенка участвуют трое: мать, отец и Бог. Это уравнение возносит человека до высот Создателя. Вот почему говорится, что Бог занят каждым смертным. Но как ни пытайся утвердить свою власть – даже ссылаясь на Господа, – дети идут своим путем. – Он помолчал. – Всякий отпрыск выбирает собственную дорогу. В этом главное счастье и горе родительства.

– Она пришла за мной, – сказал Джейкоб.

Сэм не ответил.

– Потому что в твоих жилах – кровь Махараля.

– Ты же сам сказал. Она пришла за тобой, а не за мной.

Джейкоб уставился на отца.

– Если не возражаешь, я посижу, пока ты подгонишь машину, – сказал Сэм.

Для почти слепца он с поразительной уверенностью исполнял роль штурмана:

– Перестройся в правый ряд.

– Не хочу показаться занудой…

– Тогда помолчи.

– …но было бы проще сказать, куда мы едем.

– Опоздаешь с перестроением.

Джейкоб глянул через плечо и ушел с полосы, уводившей на 110-е шоссе.

– Давай с трех раз угадаю?

– Сбрось скорость, впереди камера.

Джейкоб притормозил.

За эстакадой сверкнул глаз радара.

– Если что, я отговорюсь, – сказал Джейкоб.

– Незачем рисковать.

Джейкобу в голову приходило лишь одно место к востоку, куда Сэм мог проложить маршрут не глядя. На пересечении со 101-м шоссе Джейкоб показал правый поворот, затем выбрался на 60-ю автостраду, которая вела в Бойл-Хайтс и к кладбищу «Сад покоя». Снова включил поворотник, готовясь съехать на Дауни-роуд.

– Нет, на юг по 710-му, – сказал Сэм.

Наверное, он запамятовал. Видимо, они с Найджелом ездили в другие часы или кружным путем.

– Абба…

– На юг по 710-му.

Впереди маячил рыжеватый холм, исконопаченный белыми надгробиями.

– Вон кладбище, отсюда видно.

– Нам не на кладбище, – сказал Сэм.