– Хорошо! Ну тогда давай прощаться. Надо еще с делами разобраться – расчет и все такое…
– До встречи.
– Счастливо.
Друзья пожали друг другу руки и разошлись.
– Чика! – седой вдруг резко обернулся и внимательно посмотрел на друга. – Как ты думаешь, у нас получится?
Тот пожевал губами и ответил:
– Должно получиться, Стас, обязательно должно. Иначе Антиквар снова умрет зря.
Стас кивнул и зашагал прочь.
«Должно получиться!» – раз за разом, словно мантру, он повторял про себя эту фразу, пока другие мысли не вытеснили ее из сознания.
Внезапный порыв холодного ветра заставил профессора Кайманова, стоящего на возвышении, поежиться. Передернув плечами, пожилой мужчина укутался в плащ и устремил взгляд в сторону падающего за горизонт солнечного диска. Через несколько секунд он без труда отыскал три маленькие фигурки, следующие гуськом навстречу угасающему дню. Люди неспешно шли, пригибаясь под тяжестью заплечных мешков. Внезапно один из троицы остановился и посмотрел в его сторону. Старик рефлекторно дернулся, опасаясь, будто человек может его увидеть.
– Не волнуйся, – раздался голос. – Он тебя не заметит. Далеко.
Профессор повернулся к говорившему.
– Ты чересчур самоуверен, Варан.
– Не называй меня так, прошу тебя, – поморщился собеседник. – Я только начал отвыкать от этого имени.
– Не стоит зарекаться, – улыбнулся Кайманов. – Вдруг не справятся?
– Справятся, – хмыкнул Варан. – Уверен.
– Мне показалось? Изначально ты высказывал очень большие сомнения в успехе этой тройки, – поддел его собеседник.
– Я ошибался.
– Кто мог подумать, что человеческая алчность превысит все допустимые пределы?
– Тебе-то переживать не стоит, – рассмеялся Варан. – Это я уже в третий раз меняю свое обличье. Как думаешь – приятно возвращаться в эту грязь? Не хочется…
– Понимаю, – усмехнулся профессор. – Мне кажется, изначально стоило свести их втроем.
– Кто ж знал? – развел руками его собеседник.
Говорившие ненадолго замолчали, думая каждый о своем.
– Скажи, – после недолгой паузы нарушил молчание Варан. – Почему ты не ушел сразу?
– У меня не было выхода, Илья, – старик впервые назвал собеседника по имени. – Когда я понял, что дело зашло слишком далеко, мне сразу указали – строить планы не стоит. И на всякий случай пригрозили расправой. Семья ведь ни в чем не виновата, понимаешь?…
Варан кивнул.
– Пришлось работать скрепя сердце, – продолжил Кайманов. – Но даже я оказался не в силах предвидеть возможные последствия.
– …Лишив меня здоровья, кожи и многого другого. Хотя винить тебя особо не в чем, такая судьба.
– Теперь есть шансы ее изменить. У каждого из нас есть право на ошибку. И я хочу его использовать, положив конец тому, что еще не началось.
– Надеюсь…
– А что нам остается? – пожал плечами профессор. – Хочу тебя спросить…
– Да?
– А что за цирк ты устроил тогда у Могильника?
– Проверка на вшивость. Хотелось знать, из какого теста этот оплотовец сделан.
– Удалось?
– Вполне.
– Ты рисковал. А вдруг бы он выстрелил?
– Сомневаюсь, – отрезал собеседник. – Я же все-таки темный. Правда, в прошлом. Или в будущем?
– Опять этот твой юмор, – вздохнул профессор. – Не можешь не съязвить.
– Имею право, – серьезно проговорил Варан. – Ты искалечил меня. И хотя сейчас я выгляжу нормальным – не факт, что это не повторится снова.
Возникла пауза. Никто не решался заговорить.
– Мне пора, – наконец сказал темный. – Нужно отвезти образцы в институт. Ты идешь?
– Позже.
