Одноглазые валеты

Она отошла к своему сыну, а Тахион прикусил губу. Она была сильной женщиной с сильным характером. Вдруг его легкомысленное замечание оскорбило ее? Навело ее на мысль, что он относится к ней, как к игрушке? Он поспешил вслед за троицей, раздумывая о том, как загладить свою вину.

Мальчишки шли впереди, каждый одновременно пытался привлечь внимание Коди. Блэйз выпрыгивал перед ней, пританцовывая, и возвращался назад, слегка покачивая бедрами, умудряясь при этом ни на кого не натолкнуться.

Может, его телепатические силы мощнее, чем я думаю, размышлял Тахион, рассматривая худого мальчишку. В четырнадцать лет Блэйз уже сантиметров на семь выше своего деда, его плечи явно будут широкими, как у полузащитников в футболе, а бедра узкими, как у настоящих атлетов.

И во время тренировок карате тебе уже чертовски сложно его победить, напоминал ему беспокойный голос. Тахион отбросил волнительные мысли. С тех пор как в их жизни появилась Коди, Блэйз стал вести себя намного лучше. Несмотря на то что их отношения были платоническими, в остальном они вели себя совсем как супруги. Коди то ругала, то жалела Блэйза, и ему это нравилось. Ее интерес к мальчику утихомирил его переменчивый нрав. Более того, уже несколько месяцев Тах не испытывал сильного страха перед своим внуком.

– Коди, – обратился к ней Блэйз. – Хочешь, я выиграю для тебя мягкую игрушку? Я могу это сделать. – Он махнул головой в сторону тира. Тахион подошел к ним. Ухмыльнулся Коди.

– Думаю, тебе лучше рассчитывать на меня. У меня в этом опыта побольше будет.

Блэйз нахмурился, а Тах слегка смутился. Выпендривается перед своим четырнадцатилетним внуком. Да кто здесь с кем соревнуется?

Коди презрительно хмыкнула.

– Спасибо, мальчики, но я выиграю игрушку сама.

Она позволила своим пальцам легко пробежаться по завиткам на его затылке. Тах почувствовал, будто его легкие набили камнями. Было трудно даже сделать вдох.

– Соревнование, – предложил Блэйз с горящими глазами.

Втроем мужчины последовали за Коди к тиру и сделали ставки. Она уже проверяла тяжесть оружия. Тах взял винтовку. Было странно делать все левой рукой. Несмотря на регулярные занятия три раза в неделю, ему еще долго предстояло переучиваться.

Контролер тира включил механизм, и вдоль задней стены выехал ряд огромных плюшевых медведей. Блэйз и Крис начали стрелять. У Блэйза получалось лучше, чем у мальчика-человека, но никто из них не набрал нужного количества очков, чтобы продолжить состязание. Блэйз отбросил винтовку в сторону и отошел, раздраженно бормоча что-то на французском.

К стойке приблизились Тахион и Коди. Они начали стрелять. Контролер наблюдал за их борьбой, раскрыв рот от удивления. Призовые медведи упали на все четыре лапы и укатились за прилавок. Крис раскраснелся от радости. Он крепко прижался к боку матери. Блэйз, казалось, своим пламенным взглядом пытался прожечь дыру меж лопаток Тахиона.

Тахион промазал два раза. Коди – всего один. Еще один выстрел, и он проиграет. Он прицелился, сделал вдох, задержал дыхание и спустил курок. Самодовольный, упрямый медведь остался стоять на месте. Он будто насмехался над ним. Тахион отложил винтовку. Коди продолжала стрелять. Прошло еще пять минут, прежде чем она промазала три раза.

Контролер вытащил огромного белого тигра и с поклоном отдал его Коди. Таху достался Кролик Роджер в качестве утешительного приза.

Таща за собой детей, они направились назад к главной аллее.

– И тебе не стыдно? – сердито спросил Тахион, пока они ждали Блэйза и Криса – мальчики покупали сахарную вату.

– За что?

– За уничтожение моего хрупкого такисианского эго.

– Такисианского, конечно. Мужского эго. – Она иронично взглянула на него краем глаза. – «Выиграю приз для юной леди», – дразнила она.

– Сжалься, я же однорукий стрелок.

– А я одноглазый стрелок. Хватит уже оправданий.

Но Тахион потерял интерес к подшучиванию. Он снова вспомнил тот кошмар. Фонтан крови и повсюду осколки костей. Мучения, мучения, мучения!

Тепло ее щеки коснулось его лица. Она вовремя подставила руку.

– Что случилось? В чем дело?

– Воспоминания, – выговорил он. – Мы запоминаем все более четко, чем вы, люди. Это наше проклятие. – Он провел пальцем по лбу – на глаза стекал пот. – Прости, сейчас все пройдет.

Она опустила руку и потянула к себе его протезированную ладонь.

– Ты помнишь боль?.. – ее голос затих на вопросительной ноте.

– Будто это было вчера.