– А в малом ты уверен? Он вроде себе на уме…
– Слушай, у него ума-то особо нет, – возразил я. – Он простой наемник, без своей инициативы. Сейчас, по крайней мере, он точно никуда не дернется, а дальше – разберемся. Ждите.
Пчелы улетели – ни в ангаре, ни в доме, ни вокруг их не было. Все ульи на дереве-мутанте лопнули и осыпались к подножию темной скорлупой, а крылатая братва убралась куда-то… в Лес, наверное. До него отсюда было недалеко, я различал черную полоску у медленно светлеющего горизонта. Убедившись, что здесь тихо, пусто и безопасно настолько, насколько это вообще возможно в нашем мире, вернулся к грузовику и позвал остальных.
Вскоре мы расположились в гостиной, наименее пострадавшей после того, как я протаранил стену дома. Стащили в центр половики и звериные шкуры, поставили в круг два стула и табурет, Катю посадили на пол, а сами сели вокруг, прикрыв дверь. Фонарик Калуги почти разрядился, зато у Лютика он был с ручной подзарядкой, и теперь краевец сидел, равномерно работая не только челюстью, но и правой рукой, посылая в низкий потолок луч тусклого желтого света.
Калуга поерзал немного, встал и сказал:
– Не, я так не могу, неправильно это. Нужно снаружи чтоб кто-то дежурил. Я там присяду под стенкой, покараулю. А то сидим тут, как в коробке, к нам кто угодно может подобраться.
Я ответил:
– Скорее всего, тут никто не появится. Но покарауль, если есть настроение.
Он взял «АКСУ» и вышел. Лютик свой автомат положил на колени, я повесил «Карбайн» на спинку стула. Наемник молча встал, пересел с табурета на освободившийся стул и снова стал жать рычаг на фонарике. С каждым разом там уныло поскрипывала пружина.
– Ну, вот что, Екатерина, – произнес я. – Давай наконец объяснимся.
Всю дорогу от Чума девушка упорно молчала, как и я, не пытаясь вступить в разговор. А сейчас отрезала:
– Нам не о чем говорить. Ты меня обманул и выкрал… будь ты проклят!
– Ого, – удивился я. – С виду тихая, а оказывается, в тебе страсти бушуют. Меня уже столько раз проклинали…
– Значит, было за что?
– В общем-то, да. Но не в этом случае. Я ведь реально спас твою сестру от Палача.
– Лжешь. С чего мне тебе верить?
– Только с моих слов. Но это правда. Я встретил их в городке к югу отсюда, он ее в тот момент душил. Держал вот так, в вытянутой руке, за горло и душил. Он же здоровый… Я выстрелил, потом еще другие люди подвалили, началась заваруха, и Зоря с Палачом оттуда под шумок сбежали. Кстати, знаешь, почему я пришел в Городище к краевцам?
Она молчала, нервно потирая запястья. Я пояснил:
– За Травником.
Катя вздрогнула. Вскинула голову:
– Что?
– Ты слышала, – ответил я.
– Но… Что тебе надо от отца? Ты тоже хочешь его убить?
– Да ну – убить… Мы были неплохо знакомы, когда он жил в Мичуринске-2. Не дружили, но в нормальных отношениях. С напарником приносили ему всякие редкие арты, потом Травник оттуда исчез, а моего напарника убили. Это все долгая история, сейчас ее рассказывать незачем. Важно другое: твой батя знал моего батю. Они были знакомы давно, еще когда Травник жил в Крае. Вот я и отправился сюда, чтобы разузнать про него. Не сам – с двумя приятелями, женщиной и бывшим армейцем. В Городище выяснилось, что Травника там считают каким-то еретиком, отступником, отверженным… Лес их разберет, этих краевцев, с их замутками. Нас схватили, бросили в тюрягу, потом Птаха отравил меня соком лианы, которую ты назвала радозой, и сказал, что я должен привести тебя к нему – иначе сам умру, а моих приятелей отправят на зеленую казнь. Хотя Птаха выразился по-другому: зеленое единение.
Она поежилась от этих слов, снова принялась потирать руки, явно сама этого не замечая, – я уже видел у некоторых такую реакцию. Нервничает хозяйка госпиталя, нервничает и боится. И за сестру, и за себя… а еще не очень-то пока все понимает. Ощущая усиливающееся жжение в животе, я бросил в рот зеленую пилюлю – это была уже третья из имеющихся у меня семи штук, – уперся ладонями в колени и добавил, подавшись вперед:
– Теперь ты почти все знаешь. И во всем этом раскладе главное… Лютик, ты тоже послушай… Так вот, главное, что я уверен на сто процентов: Птаха не собирается меня спасать, когда я приведу тебя к нему. Ты ему нужна, чтобы поймать Травника. А я ему не нужен. Дело в том, что сюда по мою душу явился еще кое-кто: майор Шульгин со своим отрядом. Так вот, Птаха сдаст меня ему, скорее всего. Поэтому вести тебя в Городище я не собираюсь. Лютик – ты меня понимаешь? Понимаешь, почему я так решил?
Он вместо ответа начал резче давить на рычаг, и фонарик разгорелся ярче, хотя все равно светил тускло.
