разряжено!
Я опустила взгляд на свои дымящиеся руки и только сейчас заметила, что они больше не светятся. Избыток сил исчез, словно его и не было. А сиявшее ярче солнца колечко снова стало черным, тусклым и невзрачным, как раньше.
— Лайс, почисти тут все и восстанови защиту, — отрывисто бросил маг, резко отстранившись и мгновенно растворившись в облаках дыма. — Сир, в следующий раз дозируйте силу — второго пожара за месяц ее величество нам не простит!
Его величество сконфуженно опустил голову.
— Прошу меня извинить, я этого не планировал. Видимо, останки каким-то образом сдетонировали на заклинание.
— Райв, а что с амулетами делать? Их же скоро разорвет от перегрузки, — раздался из соседнего облака обеспокоенный голос королевского инспектора.
— Что хочешь, — буркнул невидимый шеф. — Только запонки верни — они дороги мне как память. Да и его величеству не стоит появляться на королевском ужине в камзоле без пуговиц.
— Мяу? — тихонько мяукнула неслышно подкравшаяся Ириска и, поднявшись на задние лапы, пытливо заглянула мне в глаза. Следом из белого марева появилась настороженно принюхивающаяся Принцесса. А затем вынырнули молчаливые припсы, которые до сих пор четко соблюдали мой приказ: ни в коем случае не шуметь.
— Я почти вспомнила, — прошептала я, подхватывая котенка на руки. — Почти, понимаешь? Еще бы немного, и я бы, может, узнала, кем была при жизни и остались ли здесь еще те, кому я дорога?
— Мя, — печально сказала Ириска, когда я прижалась к ней щекой и тяжело вздохнула.
А я развернулась и медленно побрела к выходу, очень надеясь, что в дыму никто не увидит моего лица.
ГЛАВА 8
— Зачем вы туда сунулись? — с укором спросил Лайс, когда я в угрюмом молчании садилась в экипаж. — Цицелия, магическое пламя может быть опасно даже для призраков. Я ведь предупреждал!
Я отвела глаза.
— Вас было плохо слышно.
— А вас не было слышно совсем. Фес, Зюс! Место!
В карету, шумно сопя и все еще строго соблюдая приказ, по очереди влетели припсы. И, словно почувствовав, что мне сейчас не до них, тихонько приткнулись в уголке. Последним внутрь забрался де Фосс, напоследок переговорив о чем-то с озабоченно хмурящим брови королем. После этого Лайс сокрушенно покачал головой и, прежде чем захлопнуть дверцу, добавил:
— Жду вас обоих завтра. Пока, Райв. До встречи, миледи.
Я так же угрюмо кивнула, и через пару мгновений экипаж тронулся с места, а тяжело отдувающаяся Бумба, которую снова пришлось взять на руки, едва слышно пробормотала:
— Я посплю немного, ладно? Разбуди, когда вернемся.
Машинально почесав мягкое пузико, я подтянула мину повыше, чтобы та не свалилась на очередной кочке, и отвернулась к окну. А шеф откинулся на сиденье и, словно забыв о моем существовании, прикрыл глаза.
Не знаю, как он, но лично я не хотела снова встречаться с королем. Ради Ириски — да, я бы с другого края света сюда примчалась. Но после подвала его величество меня несколько… напрягал. И не только потому, что едва меня не убил. И вообще, почему бы ему не привлечь на помощь кого-то другого? Мину мы уничтожили, комнату тщательно осмотрели, но ничего, кроме выцарапанного на столе ведьминого знака, не нашли.
Кстати, интересно, почему ведьмы выбрали для себя именно такой символ — рассевшегося в центре паутины паука? Ладно бы перекрещенную метлу со ступой изобразили. Или котел с весело булькающим зельем. Я бы не возражала даже против волшебной палочки, хотя ни ведьмам, ни магам для создания заклятий она не нужна. Но паук?!
Украдкой покосившись на неподвижно сидящего шефа, я отвела глаза.
А он устал. Вон какие круги под глазами появились. И морда совсем осунулась. Даже губы посерели, будто он сегодня весь резерв истратил. Хотя, может, де Фосс просто давно не пользовался силой? Рыжик ведь не зря сказал, что она нестабильна? Видимо, шеф слишком много бухнул магии в королевский огонь. И здорово потратился, пока исследовал дворцовый подвал. Мы же до позднего вечера там провозились. Облазали каждый закуток, отправили припсов во все коридоры и чуть ли не на зуб попробовали все мало-мальски подозрительные места. После чего по тем же самым коридорам дважды прошлись Принцесса и три более старшие кошки, шерсть у которых имела удивительный серебристый оттенок. И только после этого мы