«Зачем ты ко мне с этим пришла?»
«Мне нужно с кем-то поделиться. Ты же понимаешь?»
«Почему ты просто не сказала Гари? Эй, Гари!»
Нет, Дону говорить нельзя. Он тоже что-то утратил. Дон может и руку на нее поднять. И Гари может.
«Толкнут разок – и потеряешь ребенка», – думает Мэлори, живо представляет Гари наверху подвальной лестницы, а себя, окровавленную и искореженную, внизу.
«Любишь читать в подвале? ЛЮБИШЬ? Так сдохни там вместе со своим детенышем!»
В гостиной слышны голоса. Шерил разговаривает с Феликсом, Гари разговаривает с Доном.
Мэлори разворачивается и делает шаг к гостиной. Она расскажет всем.
Стоит зайти в гостиную, и тело становится словно изо льда. Словно из тающего льда. Словно оно разваливается, кусочек за кусочком, и тонет под невыносимым давлением предстоящего.
Шерил с Олимпией устроились на диване. Феликс ждет у телефона. Дон сидит в кресле. Гари стоит лицом к завешенным окнам.
Только Мэлори открывает рот, Гари оборачивается и перехватывает ее взгляд.
– Мэлори, тебе есть что сказать? – резко спрашивает он.
Вдруг Мэлори четко понимает, что все на нее смотрят. Все ждут ее слов.
– Да, Гари, есть, – отвечает она.
– Так выкладывай, – требует Дон.
Слова застряли в горле. Они многоножкой карабкаются наверх, подползают к губам, ждут возможности выбраться на волю.
– Кто-нибудь помнит, как Гари…
Мэлори замолкает и вместе с остальными смотрит на завешенные окна.
Птицы щебечут!
– Том! – выпаливает Феликс. – Это наверняка он!
Гари снова смотрит Мэлори в глаза. Тем временем в дверь стучат.
Обитатели дома суетятся. Феликс бежит к двери. Мэлори и Гари задерживаются в гостиной.
«Он знает он знает он знает он знает он знает».
Когда раздается голос Тома, Мэлори дрожит от страха.
«Он знает».
Гари оставляет Мэлори и вслед за остальными спешит в прихожую.
Дверь отпирают, звучат обычные вопросы, все закрывают глаза, и Мэлори слышит, как дверь открывается. В дом влетает свежий воздух, а с ним осознание того, сколь близко Мэлори была к выяснению отношений с Гари в отсутствие Тома.
По плиткам стучат собачьи лапы и сапоги. Что-то гулко стучит о дверь, она захлопывается. По стенам шуршат метлы. Том прерывает молчание. Его голос – спасение.
– Я хотел позвонить вам, ребята, из своего дома. Но клятый телефон отключили.
– Том, я знал, что вы вернетесь. Я знал! – Голос Феликса выдает и его возбуждение, и слабость.
Когда Мэлори открывает глаза, она не думает ни о Гари, ни о его портфеле, ни о блокноте с аккуратнейшими записями. Она думает лишь о том, что ребята вернулись.
– Мы залезли в продуктовый магазин, – объявляет Том. – Кто-то туда уже наведывался, но мы принесли много нужного.
Вид у Тома усталый, но довольный.
– Собаки не подкачали, – продолжает он. – Они нас вели, – гордо рассказывает Том. – Я захватил кое-что из своего дома. Надеюсь, это станет подспорьем.
Феликс помогает ему с сумкой. Том что-то из нее вытаскивает и бросает на пол прихожей.
Телефонный справочник!
– Мы обзвоним все номера, – обещает он. – Все до последнего. Кто-нибудь да ответит.
Простой телефонный справочник, а Том превратил его в маяк.
– А теперь давайте поедим! – предлагает он.
Обитатели дома радостно суетятся в столовой. Олимпия достает посуду. Феликс наполняет стаканы колодезной водой.
Том вернулся!
Джулс вернулся!
– Мэлори! – зовет Олимпия. – Здесь крабы в собственном соку!
