же.
Урфин согласился. Вокруг уже начинался город. Буря жахала уже в километре, не больше. Хорошо, ее немного снесло в сторону и под шлейф не попасть. Пережидать его, теряя сумерки, не хотелось. А по-другому никак.
– Идем в Привал. Там посмотрим.
Посмотрят. Утро вечера мудренее.
Урфин бросил взгляд на темнеющие впереди провалы окон, проломы крыш и сами дома. Пусть тебе повезет, пацан. И мы тебя завтра найдем. Обязательно.
Глава восьмая
Ласково-опасная Чума
Зона кажется каждому новичку не очень страшной. Поначалу. Что в ней опасного, если не всматриваться с привычкой и пониманием? Очень мало чего-то такого.
Если знать, как и куда смотреть, все сразу становится на свои места. Кто-то, глядя на нее только через ИД-матрицу полноформатного, новомодного, передающего даже запахи визора, скажет: и че? Сейчас Уизли, недавно говоривший почти так же, знал ответ. И ответил бы, случись возможность.
Только именно сейчас такой возможности он не видел. И не ощущал ее ни капли. В отличие от беды, снова охватившей со всех сторон. Вцепившейся в него – не оторвешь. Мрачной, темной и холодной. Как пальцы существа, тащившего его на загривке, больно впившиеся в кожу, разорвав ткань комбинезона на сгибе. Представить силу этих пальцев, схвативших за горло того сталкера, как его… Графа, Уизли не смог. Шея нахального говнюка треснула, брызнула кровью, набухла темным и зашипела криком, задушенным в сломанной трахее.
Зачем он таким человечным с виду мутантам?! Человечным в том смысле, что похожи на обычных людей. Считать их хотя бы насколько-то добрыми Уизли не смог бы даже совсем недавно. Когда еще верил в Деда Мороза.
В древнем, как дерьмо мамонта, фильме про Кольцо орки были такими же. Картонными, с резиновыми лицами, со стремным графоном, но страшные. Сейчас они казались ему страшными, точно. Именно сейчас, когда орки из «Властелина» повстречались в жизни. И пусть они бывшие люди, жившие в Питере, это дела не меняет. И чего Уизли боялся больше всего, так это оказаться обедом. А вдруг?!
Спина чудовища, тащившего его куда-то в темноту, казалась склизкой и холодной. И еще острой из-за позвонков, выпирающих на ней странно кривой линией. Уизли, жуя вонючий кляп, задыхался и боялся. Но больше ему ничего не оставалось. Скрутили его сильно, умело, не пошевелишься. Да даже пошевели рукой, так что? Да ничего, как он выберется, как распутается, что сделает с мутантом?
– Привал…
Уизли обрадовался. Хотя бы не так больно станет спине, снимут, бросят на землю…
– Пискнешь, ублюдок, я тебе кадык выдеру, – пообещал кто-то снизу, за тканью мешка. – Усек?
Он усек. И не пискнул.
– Херов Копатыч со своей базой, – прошипел еще кто-то, – в его Привал сталкерня прет к вечеру табунами.
– Пипец табуны, – фыркнул обещавший выдрать кадык, – сколько их видели? Пятеро, семеро, восемь?
– Нам сейчас и парочки тех хватит, – неожиданно пожаловался «орк», тащивший Уизли. – А у меня уже ноги болят. И спина. На, потащи…
– Пасть завали, – снова посоветовал молчать любитель вырванных кадыков, – и при его быстрее. Ты мне торчишь ваще. А за мной не заржавеет про тебя за должок Мамке шепнуть. Прокатишься в Инженерный, порежут тебя на ремни.
Уизли щелкнул зубами, подброшенный «орком». И снова затрясся, только сильнее. Видно, какой-то там Инженерный очень страшный. И мамка тоже. Хотелось поскулить, как в детстве, вспомнив маму. Прижаться к ней, такой теплой и домашней, заснуть незаметно, проснуться в кровати. Уизли шмыгнул носом.
В бок его ткнули чем-то острым.
– Ща я те нос сверну, понял?
Он понял и, не желая слушать про следующие методы покалечивания, постарался больше даже не двигать ногами, совсем затекшими.
Не пищи, не дергайся, заткнись… «Орки» кого-то боялись. Даже не сталкеров, какого-то Копатыча и Привала. Почему какого-то? Страх и усталость сделали свое дело, он успел забыть нужное. Туда его и вели Урфин с Баркасом. Там люди, свои, надежные и настоящие. Сталкеры с оружием и нелюбовью к местным жителям. А он пролетел мимо, трясясь на вонючей острой спине мутанта.
Куда, зачем они его тащат? Мысль вернулась, сверлила мозг, не желая уходить. Назойливая мерзкая страшная мыслишка, крутящаяся вокруг вертела и костра. Его насадят на вертел и начнут поворачивать, прожаривая до корочки. Или даже сожрут сырым, может, мучая, отрезая куски прямо так…
Уизли вздрогнул, чувствуя снова накатывающий страх. И ведь не верил, когда ехал сюда, даже радовался. И ему завидовали, все завидовали. Говорили, что круто. Ух, расскажешь, как мутантов валил. Валил, блин, мутантов. Зону топтал, посвистывая и фотографируясь с трофеями.
Как же… Они с пацанами так и думали с самого детства. Рубились в нее, прошли насквозь Зону Че, исходили Зону М и потом добрались до Зоны Эс. Пусть и по видео на «ТыТрубе». Как теперь он понимал, все вранье, показанное там. Такие же, как Дикой, лили и льют в уши каждому дураку, заходящему
