Охотницы

Я пытаюсь проскочить мимо, но его тело врезается в меня. Так сильно, что весь воздух вылетает из легких.

— Нет, Кэм, — говорит он. — Я не могу тебе позволить.

Я хватаю его за плечи. Ткань рвется под моими ногтями.

— Да чтоб тебя… Она же сейчас ослабла! Ты говорил, что никогда не встанешь у меня на пути, — напоминаю я ему. — Ты поклялся!

Он наклоняется.

— Но я не произнес слов, которые скрепляют клятву.

И прежде чем я успеваю ответить, он гладит пальцами мой висок. Ошеломляющий вкус меда и земли наполняет мой рот, глаза начинают слипаться. Я пытаюсь бороться, но не могу. Его сила слишком велика. За миг до того, как меня поглощает пустота, он прижимается своей щекой к моей. Кажется, я слышу его шепот:

— Прости меня.

Глава 27

Погода соответствует моему настроению, когда мы с Доной молча идем по Джордж-стрит к магазину модистки. Мое тяжелое платье из зеленого шелка шелестит. Я время от времени смотрю из-под зонта на тяжелые тучи. Еще один холодный и дождливый зимний день.

Я не могу сдержаться и мысленно кляну Киарана. Будь он проклят за это вмешательство, за то, что отправил меня в обморок, когда я была так близко к возможности убить Сорчу, за… все! У меня в висках тяжело пульсирует боль. Я не просыпалась до полудня, и Доне пришлось поспешно одевать меня для назначенного визита к модистке.

Деррик уселся у меня на плече, и его крылышки восторженно трепещут, пока он высокомерно болтает:

— …является в комнату, и оба вы мокрые просто насквозь. Потом кладет тебя на постель, — аккуратно, полагаю, учитывая, какой он обычно ублюдок, — и спокойно заявляет мне, что поговорит с тобой позже. Можно мне выдрать ему кишки, когда он придет?

Я не могу не рассмеяться. Безлошадные экипажи запрудили улицу, движение затруднено, поскольку Принцесс-стрит все еще закрыта для транспорта после катастрофы с мостом. Не верится, что прошло всего несколько дней. Улицу оживляют звуки пара и мурлыканье двигателей, звонкий смех леди, которые прогуливаются с джентльменами по своим респектабельным делам. Мы проходим мимо красивых домов из белого камня, и нам почти никто не мешает, поскольку прохожие, похоже, стремятся убраться с моего пути. Их не должны видеть рядом с испорченной леди! Моя репутация не изменится к лучшему до самой свадьбы.

Обитателей в Новом городе не так уж много, и все либо знакомы со мной, либо наслышаны обо мне. К тем, чья репутация не напоминает мою, они вполне дружелюбны и привычно приветствуют друг друга.

— Доброго дня, мистер Блэквуд, — говорю я.

Юный джентльмен только кивает в ответ и проходит мимо, не останавливаясь.

— Полагаю, мистер Блэквуд сегодня спешит, — говорю я Доне.

— Да какая нам разница, что подумают эти люди? — бормочет Деррик. — Они идиоты. Но если хочешь, я могу заставить их с тобой здороваться. Я давно уже ни на ком не пробовал свои силы и сейчас вдруг понял, что мне этого не хватает.

— Мы должны быть вежливыми, — говорю я сквозь зубы, хотя вовсе не чувствую желания быть вежливой.

— Я просто сказал, что думаю.

К счастью, до модистки не так уж далеко. Я вхожу в магазин, складываю зонт и оглядываюсь по сторонам. В магазине, по сравнению с мокрой серостью улицы, тепло и светло. Два бархатных диванчика стоят в центре комнаты, между ними уже приготовлен столик для чаепития. Три зеркала за ними обрамляют скамеечку, с которой покупатели могут рассмотреть себя со всех сторон. Обои здесь богатого цвета бургунда, что идеально сочетается с персидским ковром на полу.

Деррик фыркает.

— Никакого меда к чаю? Что за отвратительное обслуживание!

Над нами парят шары фонарей, которые так популярны в эти дни. Один жужжит слишком близко, и я осторожно толкаю его вверх, к потолку.

— Леди Айлиэн! Я не слышала, как вы вошли.

Мисс Форсинт, модистка, выскакивает из задней комнаты. Пожилая дама пятидесяти одного года, мисс Форсинт является лучшей модисткой в Эдинбурге, и отец нанял ее для пошива моего свадебного платья.

— Добрый день, мисс Форсинт, — говорю я. — Рада вас видеть.