– Как вы чувствовали бы себя, если бы были совсем один, без крова над головой, больной, вам некуда было бы идти и никому до вас не было бы дела?
– Именно поэтому я не живу на улице, – с важным видом произнес господин Вальдес. – Именно поэтому я много трудился, чтобы достичь нынешнего достойного положения, и не собираюсь его потерять. И я не обязан обеспечивать какого-то беспризорника всем, что ему нужно.
– Тяжелая работа не всегда позволяет выбраться с улицы, – сказал Роллан, чувствуя все большее разочарование. – И это вовсе не гарантия, что вы там никогда не окажетесь. А что, если ваша лавка сгорит?
Господин Вальдес сузил глаза:
– Это угроза?
Роллан поднял обе руки:
– Нет! Я просто имел в виду, что несчастья могут произойти где угодно.
– Альдо! – громко позвал господин Вальдес. – Помоги этому молодому человеку найти выход.
Дело было проиграно. Роллан решил: пресмыкаться перед аптекарем он больше не станет.
– Вы бессердечный человек. Надеюсь, вы тоже заболеете чем-то, от чего не будет лекарств. И я говорю не о старости.
Здоровенный детина с закатанными рукавами, обнажающими крупные волосатые руки, вышел из подсобки и вразвалку направился к Роллану. И в этот момент позади него Умник юркнул за прилавок аптекаря.
Как Умник туда пробрался? Через заднюю дверь? О чем он думал? Умником его прозвали в шутку, а не за светлую голову. Да ведь сейчас их обоих поймают!
Роллан старался не смотреть на друга, вместо этого наблюдая, как к нему приближается Альдо.
– Ты тупой?! – рявкнул Альдо. – Марш отсюда!
Роллан попятился к двери, стараясь делать это помедленнее. Отсюда надо было срочно убираться, но если он убежит, Умника наверняка повяжут.
Альдо был уже рядом. Он грубо схватил Роллана за шкирку и потянул к выходу.
– И чтоб мы тебя здесь больше не видели, – предупредил здоровяк.
– Альдо! – вскричал господин Вальдес.
Оглянувшись, Роллан увидел, как Умник припустил к задней двери аптеки.
– Этот вор забрал упаковку ивового экстракта! – во весь голос завопил господин Вальдес. – Сантос!
Альдо потащил Роллана обратно к подсобке.
– Верни обратно или твой дружок получит по заслугам! – закричал здоровяк.
Умник даже не обернулся. К тому моменту, как Альдо добежал до задней двери, того и след простыл.
– Сантос! – кричал аптекарь, подбегая к ним. – Где Сантос?
– Вы ж его по делу отправили, помните? – сказал Альдо.
Господин Вальдес в бешенстве посмотрел на Роллана:
– Ты развел всю эту болтовню об отработке долга лишь затем, чтобы твой сообщник сюда пробрался! Это подлость даже для такого отброса, как ты!
– Он сделал это сам по себе, – возразил Роллан.
– Да ладно, парень, – усмехнулся Альдо. – Ты помог украсть товар, и тебе придется за это отсидеть.
Роллан пнул Альдо в колено, но здоровяк и глазом не моргнул. Мальчик почувствовал тяжелую руку на своей шее.
– Твоя следующая встреча будет с полицией, – сказал господин Вальдес.
Роллан знал, что спорить бесполезно. Ладно, по крайней мере, Крот получит свое лекарство.
Тюремные камеры находились в подвале здания Главного управления городской полиции. На сырых стенах пышным цветом разрослась плесень, бесцветный каменный пол закрывала прелая солома. Камеры разделяли железные решетки, и заключенные могли видеть друг друга. Роллан сел на прогнившую подстилку из ивовых прутьев. В трех соседних камерах сидели мужчины. Один был тощим и болезненным на вид, другой спал, когда привели Роллана, а третий был из того сорта людей, которых Роллан предпочитал избегать. Наверняка его посадили сюда за что-то серьезное.
Охранник сообщил Роллану, что завтра он предстанет перед судом. Мальчик был достаточно юным, и, скорее всего, его отправят обратно в приют. От этой мысли Роллан вздрогнул. Места хуже приюта для сирот в Конкорбе не было. Его начальник жил хорошо, потому что кормил детей такими крохами, которых хватало только чтобы не умереть с голода. Он заставлял воспитанников работать, как рабов, одевал, как нищих, и никогда не тратил деньги на такие «ненужные вещи», как лекарства. Роллан сбежал оттуда не просто так. Возможно, лучше было оставаться в тюрьме.
Раскрылась дверь, на лестнице послышались шаги. Новенького привели?
Роллан привстал, чтобы рассмотреть получше. Нет, тюремщик был один. Тучный, небритый, он держал в руках книгу учета.
Тюремщик подошел к камере Роллана:
