орден сложно обвинить в учтивости с учениками, так что сильные ученики, повзрослев, либо выбиваются на самую верхушку ордена – откуда отыгрываются на слабых, – либо уходят в одиночное плавание и мстят обидчикам исподтишка.
Но Таннер, видимо, относится к первым – говорю же, фанатик. Иными словами, дело дрянь. Выбора нет, придется сматываться из города, пока никто не подпалил шкурку. На месяц, а лучше на два. И ребятам надо запретить соваться в «Притон Киа», воровать у стражи и дразнить магов.
Вот досада-то, а?
– А… – Стражник только раскрыл рот, как я притянула его обратно и заботливо поправила воротник.
– Большое спасибо.
Одарив смущенного мужчину воздушным поцелуем, я раскрыла зонтик, подхватила юбки и гордо зашагала прочь.
Надо срочно найти Рата. Передам ему все дела и уеду. Но сначала… сначала надо кое-что завершить, чтобы не вызвать подозрений. Хотя бы взять отпуск на месяц. Не хочу бросать тень на имя леди Веалли.
Я вздохнула и пнула камешек ногой. Что за жизнь! Не успела привыкнуть к городу, завоевать себе репутацию и обзавестись деньгами, как на тебе – в убийстве обвиняют! И где справедливость?
– Ли, сюда! – послышался шепот из-за угла.
Я оглянулась и, убедившись, что никто за мной не наблюдает, нырнула за угол. Дома здесь стояли так близко, что между ними едва помещались мы с Ратом. Красные кирпичные стены заканчивались тупиком, а окна выходили на другую сторону – никто не подслушает, значит. Кроме нас с другом в тупике была только бочка, и она воняла чем-то странным, вроде забытых в воде тряпок, – так что приближаться к ней я поостереглась.
Рат, прислонившись спиной к стене, довольно щурился, как дракон на золоте, и разглядывал мой наряд.
– Надо же, какая ты аппетитная в этом платьице! – Друг быстро схватил меня за талию и – пискнуть я не успела – уткнулся носом в мою шею. – И пахнешь так сладко.
– Что ты делаешь, а?!
– Тебя соблазняю. Чего непонятного? – Рыжий поднял голову и приподнял бровь. – В надежде на горячую ночь вдвоем. Пойдем ко мне, там нам никто не помешает…
Иногда руки действительно чешутся. Сейчас бы ка-ак вмазать пощечину!
Я сдержалась. Остается надеяться, боги учтут мое терпение, занесут в рамочку и перестанут потешаться над бедным оборотнем.
– Хватит. – Я оттолкнула приятеля и отряхнулась. – Еще одно слово на эту тему – и ты уже никогда дома не окажешься!
– Да ладно, ладно, уговорила. Я поселюсь у тебя. Какая разница, в конце концов? – Друг поднял руки вверх и шутливо закатил глаза к небу. – Шутка, не злись. Ты знаешь насчет Тавайна?
– Теряюсь в догадках. Учитывая, что об этом весь город жужжит. – Я встряхнула головой, отчего туго завитые кудри упали на лицо. Напоминаю сама себе куклу. Даже думается в духе куклы, то есть не думается вообще. – Рат, я решила уехать. Ненадолго, пока все не уляжется.
– Да тебе-то зачем? Тебя даже не ищут! Только эльфийку и пантеру эту. Скажи, а барон очень мучился?
Я внимательно посмотрела на друга. Похоже, он и впрямь считает меня крутой девочкой, для которой убить – раз плюнуть. Не спорю, я сама создавала себе такой образ. И все равно неприятно.
– Не валяй дурака. Я же не дура, чтобы барона грохнуть! Барона, а не какого-нибудь там, заметь. Это же самоубийство! Ты хоть знаешь, что за это будет?! Если только поймают… – Я нервно дернула перчатку, и тонкое кружево с треском порвалось. – Не убивала я его. Откуда мне знать, мучился он или нет?
– Выходит, кто-то вас подставил. – Рат растерял остатки веселья и скрестил руки на груди. – Кому это нужно?
– Если бы я знала! Хотя догадываюсь. Рыжик, ты мне поможешь?
– Ты же знаешь, что я для тебя горы сверну.
При всех своих недостатках Рат имеет один большой плюс: на него можно положиться. Всегда и во всем. Другие могут про тебя «забыть» или заняться «очень важными делами», едва ты нарушишь их правила или перестанешь приносить выгоду, но не Рат.
– Нужно узнать имя заказчика. Истинное, а не поддельное.
Рат неуверенно потоптался на месте и прислонился к стене.
– Тут такое дело, Ли. Я уже пытался, еще с утра, но ничего не узнал. Такое чувство, что заказчика вообще не существует. Будто растворился в воздухе. Зато я нарыл след посредника.
Я так резко стукнула острым зонтиком по камню, что между домами заметалось эхо. Проклятье. Знала же, знала, что не стоит браться за дело! И что мне теперь эти тридцать пять золотых? Стоят они друзей, жизни, спокойствия? Права была мать, когда говорила, что люди меняют счастье на деньги. Как выяснилось, оборотни тоже.
– Славно, шейс дери!
– Мы выкрутимся. Просто затаимся.
