— Не все, — заверил я. Подумал, перебирая все приборы в доме, наконец сказал победно: — забор!.. Это самец!.. Еще какой, суровый, непреклонный, с мужским характером. Правда, он не разговаривает, но работу делает, как в каменоломне… не за столом будь помянута. Днем и ночью. Даже без флирта: нет — и все. Без всякой дискриминации по полу, возрасту или вероисповеданию!.. Но муравьев пропускает, им я дал особый доступ… Ваше величество, простите за умный вопрос, как я слышал, в провинции Нижних Долин магия процветает?
Она нахмурилась, я видел, вопрос неприятен, но уклоняться не стала, взглянула прямо.
— Природа человека такова, как говорила моя мать, всегда надеяться на удачу.
— У нас был один мир, — согласился и вздохнул, — и людишки те же.
— Успех, — продолжила, — скучно, а выпавшая удача сладостна… Вот и пытаются с помощью магии получить сразу все или хотя бы очень много.
— И как… удается?
Она нахмурилась.
— К сожалению, некоторым удается. И это служит дурным примером. Один что-то получает, но тысячи, глядя на него с завистью, забрасывают работу и семьи, проводят жизнь в бесплодных поисках и в старости приползают в пыли к городским воротам, умоляя подать кусок хлеба.
Я кивнул, она глубоко права, но как-то дико соглашаться с тираншей и самодержицей или даже самодержавницей, я подумал и спросил тихонько:
— Но ведь вы, ваше величество… что-то умеете? Или пусть не умеете, но какие-то защитные амулеты… для королей законы не писаны, так ведь?
Она покачала головой.
— Почти ничего. На королей часто совершают покушения, потому членов королевской семьи обучают распознавать яды в еде и прятаться. И все.
— И то важно, — одобрил я. — Позвольте положить вам этот салат? Это ничего, что он не шевелится, эти существа очень вкусные, а ученые уверяют, что и полезные…
Она трапезовала некоторое время молча, потом спросила неожиданно:
— У тебя вся еда для женщин? А что мужчины у вас едят? Для них еда в другом месте?
— Каком другом, — пробормотал я, — это дискриминация, такого сразу в черные списки… У нас даже туалеты общие! Ваше величество, вы меня поставили, да, поставили. Даже не пойму, то ли в тупик, то ли на уши, то ли вообще в позу собирающей цветы тургеневской девушки…
Она насторожилась.
— В чем же?
— Это и мужская еда, — пояснил я. — Что делать, у нас такие мужчины… Гендерные различия стираются, некоторые вообще в платьях ходят.
Она брезгливо вздрогнула.
— Это же позор!
Я вздрогнул, съежился, посмотрел наверх и сказал громко:
— У нас все хорошо!.. Мы счастливы!.. Слава нашему гуманизму и либеразму!.. Ваше величество, позвольте предложить вашему высокому вниманию эти сорта мороженого… Ах, вы еще пирожные не оценили! Их можно назвать королевскими, вкус изысканный… наверное. Я даже в пиве не разбираюсь, если честно, хотя друзьям никогда не признаюсь, но вы не друг, к счастью… с вами могу быть откровенным. Или казаться таким.
Глава 15
Она неспешно взяла двумя пальчиками пирожное, медленно откусила, зубы ровные, белые и блестящие, соревнуются с жемчугом на ее шее.
— Изысканное, — согласилась она. — У тебя повара лучше моих. Ты, наверное, разворовал целый склад могущественного мага?
— Ваше величество, — сказал я с укором, — я так похож на вора?
Она осмотрела меня ясными глазами с головы до ног.
— Похож.
— Ваше величество!
— Тогда откуда столько чудесных вещей у такого, — она проглотила какое-то интересное слово, наверное, королевский комплимент высшей пробы, — что все делается по твоему велению?
Я почувствовал себя припертым к стене, посмотрел на нее с укором.
— Ваше величество!.. Не вы ли сказали, что стараетесь не вникать в то, что и как в нашем мире?.. У вас задачи поважнее, вернуться и спасти
