— Зачем меня прятать? Ты меня стыдишься?.. Королеву Нижних Долин, где городов десятки, сотни сел и семьдесят крепостей?
— Эх, — вырвалось у меня, — вот именно, вот именно… Убить успею, но труп не спрячу… Может быть, в сарае прикрыть досками… да где теперь возьмешь доски? А вдруг мать и в сарай заглянет?..
Она смотрела холодно и надменно, даже не угадаешь, поверила или нет, королевское воспитание.
— Ладно, — сказал я быстро, — будьте королевой, ваше величество!.. Только не реагируйте на некоторые странности.
— Что за…
— Всякие, — выпалил я. — Уже подъехали!
На экране видно, как ворота приглашающе распахнулись, во двор по вымощенной декоративным булыжником дорожке вкатил «Понтиак» с открытым верхом, отец консервативен и верен старым фирмам, хотя уже многие тайтлы обогнали на крутой дорожке хайтэка.
Королева посмотрела на экран, потом на меня.
— Твои родители, — спросила она с сомнением, — знатные глерды или простолюдины?
— Еще не знаю, — огрызнулся я. — Увидим!
Она посмотрела в удивлении, потом на лице проступило выражение полного понимания.
— А-а, инкогнито? Не раскрывая своих настоящих титулов?
— Ага, — огрызнулся я, — именно…
— Благоразумно, — одобрила она. — Так удобнее. Когда не знают, кого встретят у тебя в гостях.
Глава 9
Она сказала это с таким выражением, будто у меня можно встретить крокодила за столом, а то и в постели, но я не ответил, хотя могу, у нас равноправие полов, я о нем всегда помню, когда нужно, а надел на лицо доброжелательную улыбку трансгуманиста и почти постчеловека, выбежал на крыльцо, радостно раскидывая руки, готовый обнять весь мир с его демократами, геями, исламистами, коммунистами, евреями и палестинцами, что для постчеловека все лишь мыслящие субстанции.
Двери автомобиля красиво поднялись кверху, сиденья повернулись, и отец с матерью просто вышли, словно соступили со ступенек.
Я охнул, последний раз видел мать в мини-шортах, больше похожих на стринги, и с той ленточкой, что именуется современным лифчиком, а сейчас вышла дама в роскошной широкополой шляпе с целым цветником вокруг тульи, платье до полу, видны только носки изящнейших туфель, пояс — произведение искусства, хотя, понятно, отпечатан на принтере по рисунку с гравюры какой-нибудь помпадурши, и вообще сама выглядит королевой, только бы не переиграла…
Отец тоже оделся под старину, хотя это почти незаметно, мы, мужчины, этой ерундой не страдаем, и наши костюмы изменяются мало. Зато на его мундире масса золотого шитья, аксельбанты и прочее мельтешащее, несколько орденов времен то ли Екатерины Великой, то ли кайзера Вильгельма: крупные такие восьмиконечные звезды и различного вида кресты, усыпанные бриллиантами, рубинами, сапфирами и прочими искусственными изумрудами.
Левой рукой он придерживает адмиральский кортик в раззолоченных ножнах, правой подкрутил несуществующие усы и, подхватив жену под руку, повел ее к дому.
Улыбаясь с таким усилием, что заболел рот, я вышел навстречу, держа руки в заграбастывающем жесте, мама это любит, хоть и понимает показуху. С отцом мы стукнулись кулаками, это пришло на смену рукопожатию и уже уходит под натиском моды поклонов, с матерью расцеловались, она без этого не мыслит встречи с родственниками.
— Ты похудел, — сказала она с одобрением, — только не понимаю, когда успел…
— Сейчас есть такие таблетки, — сказал отец авторитетно.
— Он таблетки не пьет, — напомнила мама. — Мода на отказников!
— Качался, — ответил я скромно. — Сушка. Ускоренная сушка. Прошу в дом… или желаете посидеть в беседке? Там так уютно, так уютно…
Мать смерила меня понимающим взглядом.
— Чего дрожишь? Пойдем в дом.
Отец, глядя через мое плечо, охнул, отодвинул меня в сторону и поклонился. Мне показалось, даже колени чуть подогнул, будто собирался преклонить колено, это остатки того ритуального движения, когда при встрече поднимали забрало шлема, затем приподнимали шляпу, а сейчас достаточно учтиво коснуться кончиками пальцев виска, а у военных в это трансформировалось отдание рыцарской чести.
Я оглянулся, королева не изволила сидеть и ждать, а сама вышла навстречу, что, безусловно, учтиво и мудро. Лучше вот так по-хозяйски, чем сидеть
